Читаем Топологии Миров Крапивина полностью

Учитывая нашу модель Кристалла, несложно предположить, что Амбер и Хаос будут расположены на Генеральном Меридиане, прямо друг над другом, соприкасаясь вплотную, а Отражения будут ветвиться не вширь по Кристаллу, а вглубь него, как и положено Отражениям. При этом, несмотря на абсолютную близость Амбера и Хаоса, они недостижимы для прямого контакта друг с другом, как минус и плюс по Кельвину (согласно теории, минус ноль по Кельвину — это состояние, когда атомы так насыщены энергией, что все их электроны занимают верхний энергетический уровень, в то время, как при плюс нуле все электроны расположены на нижнем энергетическом уровне. В связи с этим становится очевидным, что хоть внешне минус и плюс ноль по Кельвину и сходны, но перейти от плюс нуля к минус нулю охлаждением невозможно, объект надо не охлаждать, а нагревать, сообщая ему энергию, причём требуемая энергия выше, чем бесконечность /бесконечностью считается такая температура, при которой электроны расположены хаотически (но равномерно) по всем энергетическим уровням/). Так же и в Кристалле: знаменитые Желязновские Амбер и Хаос — это верхняя и нижняя половинки одной и той же стремящейся к нулю сферы в центре Кристалла. Причём расположены они практически в одном и том же месте, но подобно нулям по Кельвину — не могут переходить друг в друга, и чтобы попасть из Амбера в Хаос и наоборот — надо пройти весь путь по всем граням Пояса Неподобия. Из этой же теории возникает, почему, попав на Отражения, невозможно отыскать Амбер: любой из поясов Отражений представляет собой тороид с отверстием посередине, вследствие чего на Отражениях Генеральный Меридиан (или Амбер и Хаос, если угодно) существовать не может. Не спорю, сменяя Отражения в произвольном порядке — можно сперва «погрузиться» внутрь этой структуры, а затем успешно «всплыть» в требуемой точке поверхности Кристалла, в том числе — в Амбере или в Хаосе. Но для не владеющих техникой смены Отражений гораздо доступнее путь по поверхности Кристалла, по поясу Неподобия, пересекая одну Параллель за другой, пока не доберётесь к цели. Правда, в таком случае путь может растянуться на долгие годы, ведь прийдётся ждать тех благоприятных моментов, когда Параллели будут открываться. Да и, учитывая несовпадение векторов Времени в проходимых мирах, можно в конце пути явиться, скажем, не в «завтра», а во «вчера». Проще совершить «Прямой Переход», т. е. «провалиться» в трещину между Гранями Кристалла и сразу оказатся в необходимой точке. Но без Лоцмана при этом есть реальный шанс затеряться где-то в бесконечных дебрях Межпространственного Вакуума или застрять между начавшими уже смыкаться Гранями и потерять свою мерность (т. е. часть своих измерений, превратившись из 12-мерного во что-нибудь попроще и попримитивней).Не исключено даже, что вы станете при этом трёхмерным существом (плоский, двухмерный на материальном уровне плюс линейное Время), как Призраки, или даже двухмерным (по одному измерению на Пространство и на Время), как большинство Полтергейстов и Барабашек.

Кстати, здесь стоит отметить, завершая тему, что описанные у Роджера Желязны Амбер, Хаос и вся система между ними — это не Кристалл, а всего лишь одна, вырезанная из него вертикальная «долька», одна из N составляющих его долек, где N, позволю себе напомнить вам, стремится к бесконечности… И на соседних фрагментах (сегментах?) Генерального Меридиана есть, конечно же, что-то сходное, но это уже не Амбер и не Хаос, и возможно — там даже эти понятия и термины не известны.

Вообще же стоит рассмотреть взаимовлияние Миров друг на друга. Используем для этого приведённый в «Лоцмане» пример пространств как отражений в трёхмерных зеркалах. Итак, каждый Мир — зеркало, причём не трёх-, а двенадцатимерное. Рассмотрим сперва данный, произвольно выбранный Мир как константу. Он имеет бытность, т. е. существует реально, и при этом имеет свою определённую структуру. Далее. Рядом с ним — допустим, справа по Поясу Подобия — существует ещё один самодостаточный Мир. Он отражается в Зеркале первого из рассматриваемых Миров, и тем самым создаёт в нём новый Мир — свою отражённую копию со своим Вектором Времени и своими константами. Но в том участке Кристалла уже существует Мир, и поэтому вновьсозданный Мир накладывается на уже существующий там же, образуя компилляцию из двух миров: прежнего и отражённого. А эта компилляция отражается во втором Мире, накладываясь на него, чтобы полученный результат вновь отразился в первом — и так до бесконечности. А теперь стоит вспомнить, что любой произвольно выбранный Мир окружают четыре независимых Мира — два по Поясу Подобия (справа и слева) и два по Поясу Неподобия (сверху и снизу). И все эти Миры взаимоотражаются в центральном для этой выборки Мире, тем самым «обмениваясь» через него друг с другом своими признаками.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

Валерий Юрьевич Вьюгин , Ксения Андреевна Кумпан , Мария Эммануиловна Маликова , Татьяна Алексеевна Кукушкина

Литературоведение
От Шекспира до Агаты Кристи. Как читать и понимать классику
От Шекспира до Агаты Кристи. Как читать и понимать классику

Как чума повлияла на мировую литературу? Почему «Изгнание из рая» стало одним из основополагающих сюжетов в культуре возрождения? «Я знаю всё, но только не себя»,□– что означает эта фраза великого поэта-вора Франсуа Вийона? Почему «Дон Кихот» – это не просто пародия на рыцарский роман? Ответы на эти и другие вопросы вы узнаете в новой книге профессора Евгения Жаринова, посвященной истории литературы от самого расцвета эпохи Возрождения до середины XX века. Книга адресована филологам и студентам гуманитарных вузов, а также всем, кто интересуется литературой.Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина, ведущий передачи «Лабиринты» на радиостанции «Орфей», лауреат двух премий «Золотой микрофон».

Евгений Викторович Жаринов

Литературоведение
Михаил Кузмин
Михаил Кузмин

Михаил Алексеевич Кузмин (1872–1936) — поэт Серебряного века, прозаик, переводчик, композитор. До сих пор о его жизни и творчестве существует множество легенд, и самая главная из них — мнение о нем как приверженце «прекрасной ясности», проповеднике «привольной легкости бездумного житья», авторе фривольных стилизованных стихов и повестей. Но при внимательном прочтении эта легкость оборачивается глубоким трагизмом, мучительные переживания завершаются фарсом, низкий и даже «грязный» быт определяет судьбу — и понять, как это происходит, необыкновенно трудно. Как практически все русские интеллигенты, Кузмин приветствовал революцию, но в дальнейшем нежелание и неумение приспосабливаться привело его почти к полной изоляции в литературной жизни конца двадцатых и всех тридцатых годов XX века, но он не допускал даже мысли об эмиграции. О жизни, творчестве, трагической судьбе поэта рассказывают авторы, с научной скрупулезностью исследуя его творческое наследие, значительность которого бесспорна, и с большим человеческим тактом повествуя о частной жизни сложного, противоречивого человека.знак информационной продукции 16+

Джон Э. Малмстад , Николай Алексеевич Богомолов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное