Торжество Израиля и смерть Палестины

«Мы не можем назвать запускание кассамов из Газы террористическими вылазками, по той простой причине, что Газа является концлагерем… это самый большой концлагерь в истории человечества», — председатель Исламского комитета России, философ Гейдар Джемаль (1947 – 2016)[344].

«Все знают, что мы не собираемся решать проблему ближневосточного мирного процесса пока есть огромная тюрьма под открытым небом в Газе… Ситуация в Газе требует перемен. Гуманитарные товары и люди должны идти в обоих направлениях. Газа не может и не должна оставаться тюремным лагерем», — премьер–министр Британии Дэвид Кэмерон[345].

«Израиль называет их террористами (прим. ХАМАС), но он действует как судья, присяжный и палач в концентрационном лагере сектор Газа», — бывший заместитель премьер–министра Британии, лорд Джон Прескотт[346].

«Позвольте сказать прямо: Газа — это огромный концентрационный лагерь», — известная израильская журналистка Амира Хасс[347].

Сектор Газа был отсечён от остальной Палестины (согласно плану ООН) по результатам Первой арабо–израильской войны, с её окончанием в 1949 году он находился под контролем Египта вплоть до 1967 года, когда Израиль развязал Шестидневную войну, с тех пор и по сей день сектор находится под израильской оккупацией.

Поселенческая деятельность в Газе была остановлена Израилем в одностороннем порядке в 2005 году, вывод населения и армии позволяет пропагандистам говорить о том, что сектор якобы не является оккупируемой территорией, но это наглая манипуляция, а думать так большое и крайне опасное заблуждение. Степень контроля который сохраняет израильский режим настолько велика, что это позволяет справедливо говорить о прямой военной оккупации. Об оккупации говорит ООН и даже Международный уголовный суд[348]. С международной юридической оценкой согласен и глава ведущей израильской фабрики мысли Институт исследований национальной безопасности Амос Ядлин, он отмечает, что выход из Газы это «верное стратегическое решение» и признаёт оккупацию анклава Израилем[349].

Пропаганда рисует уход из Газы без каких–либо предварительных условий жестом доброй воли, однако, это не так. По моему убеждению, израильтяне покинули анклав вынужденно, исходя из четырёх основных причин: отсутствие ресурсов, прежде всего воды, сложная гуманитарная обстановка, очень высокая плотность населения и застройки, сложность в обеспечении безопасности гражданских оккупантов. Проще говоря, в Газе нечего захватывать и оккупировать.

Есть пример Восточного Иерусалима, но в данном случае овчинка выделки не стоит: Иерусалим это сакральное место, а сектор — клочок земли с крайне враждебным заселением. Также можно выделить и пятую причину — если бы в секторе Газа сохранялось израильское население, то проведение карательных операций сопрягалось бы с риском для жизни поселенцев.

На конец 2018 года население анклава составляло 1,961 млн[350], из этого около 600 тысяч проживает в восьми лагерях беженцев, самые крупные из которых Рафах — 120,5 тысяч и Джебалия — 119,5 тысяч[351]. Две трети жителей анклава это беженцы (потомки) изгнанные с родной земли во время захватнических войн Израиля и в результате политики выдавливания. При площади Газы в 365 кв. км плотность населения составляет 5,3 тысячи человек на кв. км — 3 место после Монако (18,7) и Сингапура (7,8). Согласно данным Экономического и Социального Совета ООН, 43% беженцев живут в лагерях со средней плотностью населения почти 40 тысяч человек на кв. км[352].