Тоска по Лондону

Мария Александровна Бланк, младшая из сестер в многодетной семье Бланков: одни дочери. Получила домашнее образование со знанием французского и навыками игры на фортепьяно. Отец, Александр Дмитриевич (Давидович) Бланк, крестившись, как и старший брат (впоследствии военный инженер, возводивший, в частности, сооружения Брестской крепости), выучился на врача и прославился неуступчивым правдоискательством, характерным для еврейских пророков. Он женился на младшей из сестер — тоже одни сестры! — влиятельной семьи сенаторов Грошопф. По смерти жены в дом для ведения хозяйства и воспитания дочерей вошла незамужняя сестра жены, к ней же вскорости перешли и прочие функции жены. Именно во избежание пересудов, а не по причине вздорного характера, Александр Дмитриевич подал в отставку и поселился в купленном имении — массами разорялись и продавали имения дворяне после отмены крепостного права — Кокушкино Казанской губернии. Дочери одна за другой покинули отчий кров, не ужившись с теткой-домоправительницей, только младшенькая, любимица Маша, осталась с отцом, помогала ему собирать травы и лечить окрестных крестьян. Суровый патриарх бедняков лечил, говорят, бесплатно (но и это может быть кометный хвост легенды о вожде). Он отчетливо понимал, что заедает Машин век, потому и не препятствовал сестрам, когда они вытащили Машу в Казань под предлогом поступления на высшие женские курсы.

Так свершилась судьба наша.

В Казани, в доме сестры Смольяниновой-Бланк, Марию свели с Ильей Ульяниновым-Ульяновым, коллегой Смольянинова…

На Смольный Смольяниновы навели. Какое-то издевательство в сопоставлении имен, как и в сопоставлении дат…

Илья Николаевич готовил Машу по физике, она учила его языкам. Естественно, вскоре обвенчались и в честь отца Марии назвали первенца Александром. Едва возмужав, он будет повешен за подготовку покушения на Александра-царя. Два Александра, зачем?

Кокушкино после смерти отца отошло к Марии Александровне. Туда и выслали Владимира, брата цареубийцы, за участие в студенческих беспорядках. Послали к маме. Под надзор

Посредством брака Илья Николаевич приобрел большее, нежели скромное состояние жены, — доступ в семейство Грошопф.

Дальнейшее восхождение было обеспечено.

Не умаляя его личных достоинств, надо все же отметить: много было подвижников народного образования, подобных ему, но не каждого заслуги столь последовательно награждаемы были. Илья Николаевич, впрочем, был безупречен и от рядового учителя, сына дворового, поднялся до дворянина, до смотрителя народных училищ, действительного статского советника (генерала).

В доме царили строгие идеалы.

Из такой-то среды и выходят убежденные убийцы.

Неясно из каких побуждений действовал Александр Ульянов. В любом движении подвизаются люди всех цветов идеологического спектра. Разногласия не проявляются до раздела пирога власти. «Черный передел» в интересах крестьян? В месть за дворянство, питавшее культурой Россию? Неясно…

Как бы то ни было, народоволец Александр Ульянов был казнен в 1887 году, уже после скоропостижной смерти Ильи Николаевича, последовавшей до всех перипетий. Александр несомненно был бы помилован: черт-те что, семейство вознесено царствующим домом, юношу вовлекли по неразумию…

Тем не менее, внук пророка просить о помиловании отказался.

Вот на каких примерах нас воспитывали — Хесю, меня…

Общество было шокировано, от Ульяновых отвернулись.

Поплатится общество. Младший брат отличался редкой даже для человека злопамятностью. В революцию он пошел — мстить!

Александр Ульянов был гениально одаренный юноша. Крайне честолюбивый. Младший брат его боготворил. Подражал во всем, до вкусов в еде. Проигрывая в шахматы, страшно переживал, но и гордился братом. Впоследствии тот, кому Владимир проигрывал в шахматы, становился его личным врагом.

Между тем, никаких оригинальных общественных идей Владимир не генерировал, мыслителем не был и писал «Что делать?», имея в виду как. Но понимал, что с этим в вожди при Плеханове не вылезть. Став главой фракции, самой тупой и безграмотной в партии, ибо состояла из местных функционеров с местническим же кругозором (типа токаря Калинина), он сообразил, что может сыграть на механическом большинстве. Тогда, рискуя рассудком (что документировано женой, засвидетельствовавшей нервное истощение в результате именно этой работы), оперируя чуждыми, даже враждебными ему категориями, с натугой, в непомерном напряжении, он нацарапал философскую брошюрку. В название вынес самые громкие слова, какие знал. Эти слова, эта брошюрка внушили священный трепет токарю Калинину и иже с ним.

Владимир Ульянов писал для гонораров, состояния жены Нади и доходов с Кокушкино не хватило бы на жизнь в эмиграции. Но эту якобы полемическую брошюрку никто публиковать не стал, и он издал ее на собственные деньги.