Традиционный жизненный цикл русских Водлозерья: обряды, обычаи и конфликты

Почет и уважение среди крестьян мужчина мог заслужить на общественном поприще праведной работой в выборных органах местного самоуправления. Выборными на уровне волости являлись волостной старшина, члены волостного правления, а на местах – сельские старосты (сотские и десятские). На должности волостного уровня избирались лица «поведения хорошего», которые «под судом и следствием не бывали, к вредным сектам не принадлежат», главы крепких крестьянских семей, имеющих в хозяйстве по три-четыре работника (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 730, л. 18; ФА ИЯЛИ, № 3299/23). Денежное вознаграждение при этом получали лишь волостной старшина и сборщик податей, а также волостной писарь, нанимаемый для ведения документации. Выплаты делались из общественных сборов и потому были невелики. В 1878–1883 гг. они составляли в среднем 150 рублей для старшины, 100 рублей сборщику податей и 200 рублей волостному писарю (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 730, л. 25,59). При ежегодной уплате податей старшина делал взнос за всех неплательщиков своей волости из собственных средств, а потом уже добивался от них возмещения затрат деньгами или отработками. Так что должность выборного главы крестьянской общины сама по себе предполагала неизбежные мелкие конфликты с нерадивыми исполнителями крестьянских повинностей (например, дорожной повинности) и злостными уклонистами от уплаты денежных взносов. Будучи при исполнении обязанностей, волостной старшина надевал особый знак в виде большой медали, носившейся на шее. Кроме того, его особый статус на общих собраниях крестьян подчеркивался наличием в его руках деревянного посоха, который водлозеры именовали «коромыслом» (ФА ИЯЛИ, № 3299/2, 22). Этот посох, когда появлялась необходимость созвать «суем» («большой совет»), он посылал с нарочным к «сотским» – главам самоуправления локальных крестьянских обществ. Сотский (он также имел нагрудную «медаль» для официальных мероприятий), получив известие, лично обходил дома «десятских» – выборных представителей небольших деревень, стучал в окна домов посохом, чтобы передать полученное распоряжение. «Малый совет» (вариант – «малый сход») созывался десятскими для решения вопросов локального значения стуком в окно обычной палкой. Престижность выборной должности в деревне была достаточно велика, чтобы не отказываться от нее во время выборов. Но исполнение обязанностей выборного лица было настолько хлопотным, что некоторые начинали от него увиливать. Они часто аппелировали к местным сообществам, мировым посредникам и земским органам с просьбой освободить их от возложенных обязанностей (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 730, л. 24, 31–32).

Различного рода трения между представителями выборных от общин и единоличными хозяевами или группами хозяев должны были разрешаться по совести, на основе норм обычного права и существующей юридической практики. Однако традиция допускала своеобразный подкуп выборных представителями крестьянского общества. Подкуп заключался в почти обязательном угощении выборных лиц, а иногда всех мужчин – участников малого «суема» за более быстрое принятие благополучного для просителей решения. В частности, к исходу XIX – началу XX в. в Обонежье почти каждый хозяин, пожелавший поставить свой дом и усадьбу на удобном месте, рассчитывался с собственным обществом «литками» – угощением тремя литрами водки (Коренной, 1908). Водка в старину стоила дорого, и такое положение вещей не радовало маломощных хозяев. По нашим данным, отсутствие у новопоселенцев Келкозера средств на угощение всего мужского сообщества деревни Пильмасозеро надолго затормозило основание новой деревни (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 628, л. 6–7). Поскольку земля, на которой хотели построиться новые поселенцы, была занята общественными сенокосами Пильмасозера, передать ее можно было только по единогласному приговору собрания всех мужчин-пильмасозеров («малого совета»).

Среди верующих на селе всегда имел большой авторитет церковный староста, должность которого тоже была выборной. Авторитет заслуживался пониманием сущности православного исповедания, усердным соблюдением постов и других норм православной жизни. Ему доверялись ключи от ларца, в котором при церкви хранилась общественная казна из пожертвований верующих, продажи свечей и др. (Пулькин, 2001а, с. 280). Детально статусная роль церковного старосты в православном приходе, его заботы и обязанности описаны в статье М. В. Пулькина (Пулькин, 2002).

Сенокос на Ильинском Водлозерском погосте. Фото А. В. Ополовникова 1947 г. Из личного архива Н. В. Червяковой