Традиционный жизненный цикл русских Водлозерья: обряды, обычаи и конфликты

Когда тяжелобольной человек долго не умирал, но и не шел на поправку, предпринимался специальный ритуал с целью узнать, умрет ли больной или выздоровеет. Он заключался в следующем: родственник или хороший сосед шел на чердак дома больного с топором в руке. Там он с размаху втыкал топор в коневое бревно, ближе к краю крыши (движение осуществлялось снизу вверх по дуге), произнося заклинание: «Батюшка сомец, дай который-ни конец!» Иногда добавляли: «Жить – так поправляйся, умереть – так умирай». Некоторые из водлозеров описанное действо ассоциировали с отсечением головы больного (АНВП, № 1/85, л. 13). Если топор, воткнувшись в бревно, под собственной тяжестью скоро падал вниз, ожидали скорой смерти. В противном случае ожидали, что больному придется еще долго мучиться (Там же, д. 404, л. 213; д. 628, л. 26; ФА ИЯЛИ, № 3292/24). Более редкий способ состоял в том, что с коневого бревна топором срубали три щепки, приговаривая: «Конек, молодёц, дай какой-нибудь конец!» В доме щепки бросали с небольшой высоты в сосуд с водой. Если хотя бы две стружки из трех тонули, то делали вывод, что больному не выжить. Если тонули все три стружки, ожидался скорый приход смерти (НАКНЦ, ф. 1, оп. 1. д. 628, л. 26).

Чтобы определить, долго ли тяжелобольному человеку осталось жить, использовали такой способ. Ему сильно прижимали ноготь и наблюдали, быстро ли образовавшееся под ногтем белое пятно порозовеет. Если это происходило не сразу, судили, что больной «не жилец на этом свете» (То же).

О скором приближении смерти тяжелобольного судили по его внешнему виду. Если нос заметно заострялся и скашивался набок, то жить человеку оставалось менее суток (Там же, д. 628, л. 209). Состояние больного, напоминающее паралич, сопровождаемый мелкой дрожью, говорило о явном приближении смерти. Именно это состояние называли на Водлозере «предсмертным родимцем» (АВНП, № 1/85, л. 5). На больного накидывали старую рыболовную сеть или редкотканый мешок, под изголовье подкладывали икону или распятие, но надежды на выздоровление уже оставляли.

Приготовления к смерти в старину заключались в том, что к больному приглашали местного священника и созывали родственников, с которыми ему надлежало проститься. Священник должен был принять исповедь больного в прижизненных грехах, пока тот пребывал в твердой памяти, чтобы душа его смогла предстать пред Господом максимально очистившейся. Но даже исповедь, по представлениям водлозеров, освобождала человека далеко не от всех его грехов. Вор, например, как считалось, не мог пройти пред грозными очами Творца в веренице обычных грешников. Говорили: «Вор тише гада поплывет, поклониться Господу не сможет, так его придавят все вещи, которые он своровал за свою жизнь» (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 628, л. 48). Однако облегчение от исповеди при приближении смерти, как мыслилось водлозерам, давалось даже ворам. Не могли получить такого облегчения перед самой смертью колдуны, ведуны и «порчельники» – слишком уж долгим и тяжелым для умирающего был православный чин отречения от колдовства.

Сбор родственников у смертного ложа больного облегчить смерть не помогал, но давал возможность попрощаться, выслушать последнюю волю умирающего. При этом обычно звучали уточнения, кому и что достанется после смерти из его личного имущества, какой образок положить в гроб, что раздать людям «на помин души» (Там же, д. 404, л. 212).

В последние часы жизни человек нередко впадал в такое состояние, что ему казалось, что он видит ранее умерших родственников. Пользуясь этим, собравшиеся у смертного ложа, как это принято было у крестьян, передавали через него приветы уже ушедшим из жизни знакомым и родственникам.

Для облегчения ухода из жизни человека с кровати обычно перекладывали на подстилку из соломы на пол, ногами к выходу (ФА ИЯЛИ, № 3295/23). Говорили, что «на перине грехи плохо прощаются». Рациональной причиной облегчения предсмертных страданий была относительная прохлада на полу избы.

Иногда умирающие просили пересыпать их тело холодным песком, что дополнительно снижало температуру (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 628, л. 57).

В старину практически всегда водлозеры ставили у изголовья умирающего икону или распятие, читали над ним «Символ веры» и другие молитвы. Наиболее действенной силой у крестьян наделялся в этом отношении псалом 90-й (АВНП, № 1/85, л. 6). В наши дни читают любые молитвы, если знают.

Почти языческим выглядит на Водлозере способ облегчения смерти, к которому прибегают люди, не верящие в Бога («еретики», «ерепки») и не знающие ни одной молитвы: они кладут к иконам мелкие деньги (НАКНЦ, ф. 1, оп. 6, д. 628, л. 28). У изголовья умирающего, рядом с иконой водлозеры раньше ставили сосуд с водой. Считалось, что душа, отойдя из тела, должна в ней ополоснуться (ФА ИЯЛИ, № 3297/31). Если для облегчения смерти приглашали знахаря, он мог предложить умирающему человеку собрать все силы и сделать сильный выдох в эту воду. Иногда это помогало (НАКНЦ, ф. 1, оп. 1, колл. 133/204).