Treasury's War: The Unleashing of a New Era of Financial Warfare

Специалисты по связям с общественностью включились в игру: Роб Николс, Тони Фратто и Молли Миллервайс Майнерс предложили свои идеи по поводу названия нового офиса. Это уже не был старый офис "Правоприменение". Мы также не пытались создать правоохранительное агентство, чтобы конкурировать с Министерством юстиции. И это было нечто большее, чем Исполнительное управление по борьбе с финансированием терроризма и финансовыми преступлениями. Название должно было подразумевать разведывательную функцию, а также роль, которую мы уже закрепили за собой в сфере национальной безопасности. Николс и Майнерс считали, что в названии управления должно быть слово "Терроризм", поскольку оно родилось в результате кампании по борьбе с финансированием терроризма и будет продолжать возглавлять борьбу Казначейства с "Аль-Каидой". Я хотел, чтобы название управления указывало на то, что оно занимается не только борьбой с терроризмом, и поэтому выступал за включение терминов "Финансовые преступления" или "Финансовая честность". Но они были сочтены слишком расплывчатыми. Название также должно было подчеркивать разведывательную функцию Казначейства.

Мы остановились на названии "Управление по терроризму и финансовой разведке" (TFI). Оно было чистым и простым, хотя и не отражало всего того, чем занималось управление и что ему предстояло сделать в ближайшие годы. Теперь Казначейству нужен был только заместитель министра, и вскоре секретарь нашел человека, который, как ему показалось, очень подходил - Стюарта Леви.

Леви был уважаемым юристом, работавшим главным помощником заместителя генерального прокурора - важная должность в офисе заместителя генерального прокурора. В первые дни после 11 сентября он курировал в Министерстве юстиции вопросы иммиграции, отслеживания террористов и другие сложные юридические проблемы. Он делал это с большим профессионализмом и без лишней шумихи. Пару лет спустя он взял на себя портфель по финансированию терроризма в Министерстве юстиции, что позволило ему лучше понять роль и возможности Казначейства.

Леви не всегда был благосклонен к нам, и часто он вступал в борьбу со мной и Казначейством на межведомственных совещаниях или при принятии политических решений. Он всегда был справедлив, но и жесток. У него была репутация умного и надежного человека. Даже когда мы ссорились, мне нравились его твердость и добросовестность.

В частности, Леви никогда не нравилось, что Казначейство, по его мнению, вторгается в роль ФБР как ведущего расследования терроризма в Соединенных Штатах. Существование правоохранительной инициативы Казначейства "Операция "Грин Квест"", возглавляемой таможенной службой при содействии IRS-CID и Секретной службы, было занозой в боку ФБР. ФБР не нравилась конкуренция и путаница, которую создавала отдельная правоохранительная деятельность. С учетом того, что "Грин Квест" активно ведет дела против нелегального бизнеса по обслуживанию денег, благотворительных организаций и уклонения от налогов таких подозрительных личностей, как Абдурахман Мухаммад Аламуди, в городе возникла настоящая конкуренция. Леви слышал жалобы, и ему не нравилось явное вмешательство в работу ФБР или потенциальное перекрещивание проводов в разведывательных операциях.

Как только было принято решение о переводе Таможенной и Секретной служб в Министерство внутренней безопасности, судьба Operation Green Quest была предрешена. Министерство юстиции не хотело повторять борьбу за правопорядок, которую оно вело с Казначейством, создавая новый департамент-гигант с параллельными правоохранительными полномочиями и ресурсами. Леви решил покончить с Green Quest - наследием традиционной правоприменительной деятельности Казначейства. Он договорился с новым руководством Министерства внутренней безопасности о том, что ФБР будет иметь явное преимущество при рассмотрении любых дел, связанных с терроризмом или финансированием терроризма. Леви добился успеха для ФБР. Фирменная правоохранительная деятельность, начатая Казначейством после 11 сентября, прекратила свое существование.

Когда в начале 2004 года кадровое управление президента Белого дома позвонило Леви и попросило его рассмотреть возможность стать заместителем министра финансов, он отнесся к этому несколько скептически. Разве полномочия и усилия Казначейства не были в значительной степени переданы Министерству внутренней безопасности? Не всадил ли он только что кол в сердце одного из фирменных проектов Казначейства по финансированию борьбы с терроризмом? Он не совсем понимал, что именно создается, и не предполагалось ли, что оно будет конкурировать с Министерством юстиции. В некотором смысле его здоровый скептицизм делал его идеальным кандидатом.