Treasury's War: The Unleashing of a New Era of Financial Warfare

Леви начал звонить, обсуждая со мной и другими сотрудниками, что представляет собой новое управление и что мы собираемся с ним делать. Я объяснил Леви, что наша миссия заключается в использовании инструментов и возможностей Казначейства для решения проблем национальной безопасности, стоящих перед страной. Способность Казначейства разрабатывать и проводить более широкие финансовые кампании для защиты Соединенных Штатов и изоляции мошенников в финансовой системе не может быть реализована нигде больше. И речь шла не только о замораживании активов подозреваемых в терроризме в США или начале расследований. Речь шла об использовании полномочий, информации и мощных возможностей Казначейства, чтобы побудить международную финансовую систему отказаться от деловых отношений с мошенниками всех мастей. Это была новая сила, которую можно было использовать с большим эффектом.

Поразмыслив, Леви решился возглавить новое отделение Казначейства. Победитель Green Quest стал главой нового офиса Казначейства. Я был в восторге от того, что он стал моим союзником, а также оказал необходимую помощь старшим в межведомственной и зарубежной работе. Мы сделали все, что могли, с той небольшой группой, которую собрали, и доказали ценность работы, которую можно было выполнить из Казначейства. Мы все были измотаны борьбой с бюрократией и с нетерпением ждали, когда у нас появится больше огневой мощи. Настало время развивать офис, и Леви был готов возглавить его. Позже Леви с удовольствием вспоминал, что его позвали тренировать группу звезд, которые уже играли в эту игру.

Сцена была подготовлена. Пришло время повторить созданную нами парадигму для нового бренда финансовой войны.

Работа TFI будет строиться на основе тактики, которую мы использовали в прошлом для борьбы с финансированием терроризма: целевые назначения, давление на банки, правоохранительные расследования, международное сотрудничество, основанное на санкционных обязательствах ООН, а также разработка международных норм и наращивание потенциала для изоляции недобросовестного финансового поведения. Эффективность этого подхода заключалась в том, что он был направлен на незаконную деятельность, которая могла заразить международную финансовую систему. Наши усилия по пресечению финансирования терроризма, изоляции отмывания денег и борьбе с клептократией показали, что враги Соединенных Штатов используют многие из тех же систем и сетей, чтобы уклоняться от обнаружения и перемещать деньги по всему миру. С помощью инструментов и ноу-хау, которые мы разрабатывали, мы могли служить целям национальной безопасности, одновременно защищая целостность международной финансовой системы от нечестного капитала.

Во время долгого путешествия на самолете в 2003 году я достал клочок бумаги и набросал то, что, по моему мнению, должно стать основой парадигмы. В верхней части своего эскиза я перечислил различные виды незаконной финансовой деятельности, связанные с проблемами национальной безопасности: финансирование терроризма, государства-изгои, наркоторговля, организованная преступность, клептократия и распространение оружия массового уничтожения. Эти категории во многом пересекаются. В левой части я указал наши основные инструменты: целевые финансовые обозначения, механизмы использования и обмена информацией, резолюции и договоры Совета Безопасности ООН, а также стандарты и нормативные акты Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег. Существуют и другие инструменты - например, уголовные законы и судебное преследование, - которые я не включил. Я очерчивал различные аспекты архитектуры финансовой войны, которая, по моему мнению, должна быть направлена не на классические страновые программы (как это часто делали наши санкции), а на системы и сети. Мы могли воздействовать на эти системы и сети, только используя весь спектр инструментов и влияния Казначейства. Эскиз получился беспорядочным, но он придал форму новой парадигме финансовой войны, которая возникла и должна была возникнуть. Я рассматривал это как дополнение к тому, что мы делали в рамках Инициативы по борьбе с плохими банками, и как естественное расширение работы, которую мы проводили для создания новых, более агрессивных способов борьбы с финансированием терроризма.

Диаграмма была поучительной. Стало ясно, что с распространением и организованной преступностью можно бороться в финансовом плане гораздо активнее, чем мы боролись с ними в тот момент, особенно учитывая огромное влияние обеих этих сфер на национальную безопасность и их зависимость от незаконного финансирования. Важно отметить, что проблема распространения была системным способом решения наших глубочайших проблем и угроз со стороны государств-изгоев - в частности, Ирана, Северной Кореи и Сирии. Мы должны были мыслить масштабно и создать новую структуру для решения этих проблем.