Три повести

Я вполне уразумел: Виктор не шутил.

Витольд Губарев со всем своим семейством жил в Скурче припеваючи. Хотя и выдавал себя за инженера из столицы, на деле оказался товарищем из какой-то промартели. Витольд занимал немаловажный, но не очень трудоемкий пост. Он вместе со своими друзьями вырабатывал изделия из полимеров: не то губки, не то коврики для ванных, не то шапочки и пляжные сумочки. Точно этого в Скурче установить не удалось. А то, что он из промартели, это стало доподлинно известно. Воистину ничего невозможно сокрыть в этом мире, даже при большом желании, а в том, что именно таким желанием был обуреваем Губарев, нет никакого сомнения.

Витольд во главе своего семейства, словно Черномор, появился из воды. Казалось, они побывали в подводном городе Диоскурия. Он крикнул мне:

— Послушайте, чего это они ныряют целыми днями? Случайно, не золото ищут?

— Ищут, — подтвердил я в шутку.

— Так и меня пусть берут с собой!

Виктор бесцеремонно спросил его:

— А кто вы будете, собственно говоря?

— Человек. Гражданин. Вам этого мало?

— Чтобы вместе искать золото?

— Да.

— Мало! Мы берем на морское дно только честных людей.

Витольд прыснул со смеху. Честный человек? Да ведь это понятие растяжимое! Бывает и дурак честным. И честный бывает дураком. А какая между ними разница?

— Ну какая? — допытывался Витольд.

Виктору пришлось пораскинуть мозгами: не кроется ли в вопросе какой-либо подвох? Этот Витольд, видать по всему, человек дошлый… Виктор растер ладонями брюхо, точно оно болело, а затем помассировал себе щеки.

— Кто бы ни были — вы мне нравитесь, — сказал Виктор.

— И вы мне — тоже.

— Как вас зовут?

— Витольд.

— А меня — Виктор.

— О’кей! — осклабился Витольд.

— Слушайте, Витольд, помогите достать покрышки, — с места в карьер начал Виктор.

— Автомобильные?

— Для «Волги». Можно и для «Москвича».

Витольд слегка задумался. Потом поинтересовался — сколько?.. Сколько? Комплект, пять штук.

Столичный деятель скорчил рожу — дескать, уж слишком мизерное дело…

— А я-то подумал, — сказал он как о пустячном деле, — дюжины две надо. Ну ничего, договоримся.

Виктор тут же отвел его в сторонку, между тем как шумное Витольдово семейство направилось домой для очередного принятия пищи.

— Жук он, — сказал мне Валя, указывая на Витольда. — Этот тип предлагал мне почти новенькую «Волгу». Я спрашиваю, где она? Будет здесь через трое суток, ответил он… По-моему, он такой же инженер, как я китайский богдыхан.

Я заметил на это, что Валя слишком поздно приходит к точным определениям. Мне давно ясно, что за тип Витольд. Валя был не в курсе того, как недавно этот самый Витольд все побережье без молока и простокваши оставил.

— Как же он ухитрялся?

— Очень просто, — объяснил я. — Постольку поскольку нас всех в Скурче кормит всего лишь одна корова, принадлежащая Леварсе, и поскольку колхозным молоком торгуют где-то у черта на куличках, на всю продукцию наложил лапу этот Витольд, и мы чуть было не остались без простокваши и молока.

— Разве здесь всего одна корова?

— Абсолютно точно: одна!

— Где же остальные?

— Это неизвестно. Но совершенно бесспорно: товарную продукцию, так сказать, выдает один Леварса со своей коровой.

— Не густо, — усмехнулся Валя.

— Еще бы!

Витольд и Виктор ударили по рукам и довольные вернулись на исходные позиции, то есть к нам.

— Вы спускаетесь на дно, Витольд? — сказал Валя.

— На какое? На морское?

— Ну, а на какое еще?

— Мне и здесь неплохо, — объявил Витольд. — Мне что, жить надоело? Да пропади пропадом все эти Диоскурии и прочие истории!

Таким образом, основное кредо Витольда в отношении археологии и истории было высказано. Виктор стал на дыбы. Он в запальчивости заявил, что все противники археологии — круглые идиоты.

— Вы так думаете? — хладнокровно спросил Витольд.

— Да!

— А мне до Феньки!

— Ну и черт с вами!

Витольд решает переменить «пластинку». Он справляется, откуда Виктор? Выяснив, что Виктор местный, таинственно спрашивает:

— А кто здесь у вас обэхаэс?

— А что это такое?

— Археолог, а в простых делах не кумекает! Обэхаэс — никогда не слыхали?

Виктор вспомнил:

— Ах, это что-то насчет растратчиков.

— Вот-вот!

— Не знаю начальника.

— А кто прокурор?

— Тоже не знаю.

— Вы — ангел! — произнес Витольд, презрительно оглядывая Виктора. — Вам бы в Диоскурии жить. Там не работал обэхаэс. Вот была житуха!

Виктор почувствовал себя виноватым перед человеком, который, видимо, пообещал ему автомобильные покрышки.

— Хотите, я справлюсь, кто начальник обэхаэс?

— Если можно.

— И кто в прокуратуре — тоже выясню.

— Неплохо бы! Между прочим, не имею права вас обязывать.

Витольд растянулся на песке.

— Начальник, — обратился он к Вале, — вы, кажется, химик?

— Допустим.

— Нельзя ли организовать в Скурче производство золота? Прямо из моря его выкачивать, поскольку на Диоскурию надежд маловато.

— Это можно.

— Вы были бы директор, а я работал бы у вас на базе.

— Мы работали бы в убыток, — заметил Валя.

— Ну и что? — сказал Витольд. — Мало у нас убыточных предприятий? А зачем потребитель существует? Вы представляете себе — зачем?

Валя ответил:

— Наверное, для того, чтобы потреблять.