Три товарища и другие романы

Мы приехали к вечеру. Погода совершенно прояснилась, солнце искрило золотом заснеженные поля, а небо было таким голубым, каким мы его не видели уже несколько недель. На вокзале было много встречающих. Они что-то кричали и махали руками, а прибывающие махали им из поезда в ответ. Хельгу Гутман встречали хохотушка-блондинка и двое мужчин в светлых брюках-гольф. Хельга была непоседлива и возбуждена, как будто вернулась домой после долгого отсутствия.

— До встречи наверху! — крикнула она нам, садясь со своими друзьями в сани.

Толпа быстро рассеялась, и через несколько минут мы остались одни на перроне. К нам подошел носильщик.

— Какой отель? — спросил он.

— Санаторий «Лесной покой», — ответил я.

Он кивнул и помахал рукой кучеру. Вместе они погрузили чемоданы в голубые сани, в которые были запряжены две белые лошади. Их головы были украшены султанами из пестрых перьев, а пар из ноздрей окутывал их головы перламутровым облаком.

Мы сели в сани.

— Вас доставить к фуникулеру или поедете на санях до самого верха? — спросил кучер.

— А сколько ехать на санях?

— Полчаса.

— Тогда на санях.

Кучер щелкнул языком, и мы тронулись. Выбравшись из поселка, дорога зигзагами полезла в горы. Санаторий был на возвышенности, повисшей над поселком. Это было вытянутое белое здание с длинными рядами окон. Перед каждым окном помещался балкон. На крыше развевался флаг на слабом ветру. Я ожидал, что все в этом здании окажется похожим на больницу, но обстановка, по крайней мере на первом этаже, напоминала скорее отель. В холле горел камин, а на нескольких столиках стояла чайная посуда.

Мы зашли в контору к администратору. Служитель внес наш багаж, а некая пожилая дама объяснила, что у Пат комната семьдесят девять. Я спросил, не могу ли я также получить комнату на несколько дней.

Она покачала головой:

— Только не в санатории. Во флигеле — пожалуйста.

— А где он?

— Тут же рядом.

— Хорошо, — сказал я, — тогда отведите мне там комнату и распорядитесь отнести туда мой багаж.

На совершенно бесшумном лифте мы поднялись на второй этаж. Здесь уже все гораздо больше напоминало больницу. Правда, весьма комфортабельную больницу, но все же больницу. Белые коридоры, белые двери, все сверкает стеклом, никелем и чистотой. Нас встретила сестра-хозяйка.

— Фройляйн Хольман?

— Да, — сказала Пат. — Комната семьдесят девять, не так ли?

Сестра-хозяйка кивнула и, пройдя вперед, открыла дверь.

— Вот ваша комната.

Это было светлое помещение средних размеров. В широком окне сияло заходящее солнце. На столе стоял букетик из желтых и красных астр, а за окном простирались сверкавшие на солнце снежные склоны, в которые поселок закутывался как в белое одеяло.

— Тебе нравится здесь? — спросил я Пат.

Она задержала на мне взгляд.

— Да, — ответила она, помедлив.

Служитель внес чемоданы.

— Когда мне на осмотр? — спросила Пат сестру.

— Завтра утром. А сегодня вам лучше пораньше лечь спать, чтобы хорошенько отдохнуть.

Пат сняла шубку и положила ее на застеленную белым кровать, над которой висел незаполненный температурный лист.

— В комнате нет телефона? — спросила она.

— Есть розетка, — ответила сестра. — Телефон можно поставить.

— Я должна еще что-нибудь делать? — спросила Пат.

Сестра покачала головой:

— Сегодня нет. Режим вам будет назначен только после завтрашнего обследования. Оно состоится в десять часов. Я зайду за вами.

— Спасибо, сестра, — сказала Пат.

Сестра ушла. Служитель замешкался в дверях. Я дал ему на чай, и он тоже ушел. В комнате вдруг стало очень тихо. Пат стояла у окна и смотрела на закат. Ее голова вырисовывалась темным силуэтом на ярком фоне.

— Ты устала? — спросил я.

Она обернулась.

— Нет.

— Но вид у тебя усталый, — сказал я.

— Я по-другому устала, Робби. Но на это у меня еще много времени.

— Хочешь переодеться? — спросил я. — Или спустимся вниз на часок? По-моему, лучше посидеть еще немного внизу.

— Да, — сказала она. — Лучше.

Мы спустились на бесшумном лифте вниз и расположились за одним из столиков в холле. Вскоре появилась и Хельга Гутман со своими друзьями. Они подсели к нам. Хельга Гутман была очень возбуждена и как-то неестественно весела, но я был рад, что она с нами и что у Пат уже есть здесь знакомые. Первый день в таких условиях — всегда самый трудный.

XXII

Через неделю я поехал обратно. Прямо с вокзала отправился в мастерскую. Пришел я туда вечером; все еще лил дождь, и мне казалось, что прошел уже год с тех пор, как мы с Пат уехали.

Кестер с Ленцем сидели в конторе.

— Вовремя ты, — сказал Готфрид.

— А что случилось? — спросил я.

— Дай ему сначала войти, — сказал Кестер.

Я сел рядом с ними.

— Как дела у Пат? — спросил Отто.

— Хорошо. Насколько это вообще возможно. Ну а теперь выкладывайте, что тут случилось?

Речь шла о той машине, которую мы увезли после аварии на шоссе. Мы ее отремонтировали и сдали две недели назад. И вот вчера Кестер пошел получать за нее деньги. Оказалось, что человек, которому она принадлежала, за это время разорился и автомобиль подлежит распродаже вместе с остальными вещами.

— Так ведь это не страшно, — сказал я. — Будем иметь дело со страховой компанией.