Тропа колдунов

И тут же с немыслимой скоростью бросился к князю сам, на ходу срывая правой рукой пояс.

Пояс чужака тоже оказался не просто поясом, а гибкой лентой, состоящей из нанизанных друг на друга сочленений-блях с острыми краями. Этакая меч-плеть с хорошо лежащей в ладони пряжкой-рукоятью.

В левой руке бесермена мелькнул миниатюрный нож с маленьким узким лезвием. Откуда он взялся? Из-под увязанных в пучок волос? Из-за пояса-плети? Из рукава? За этим Тимофей не уследил.

Будучи не в силах повлиять на происходящее, Тимофей просто наблюдал. И от этого «просто» время замедлялось само по себе, без всякой магии.

Фью-ить! Вращающаяся шляпа по короткой дуге летела к Угриму справа. Бесермен, пронзительно вопя, атаковал слева.

Князь ударил одновременно в обе стороны.

Налево Угрим полоснул косым огненным росчерком. И на этот раз, наконец-то, достал противника. Ещё бы не достать! Бесермен подбежал почти вплотную и уже заносил гибкий клинок над головой князя и отводил для удара нож. Широкая полоса пламени и дыма рассекла иноземца от плеча до бедра.

Справа же…

Лишь на миг, на неуловимо краткий миг Угрим отвёл от Тропы правую руку с кристаллом. Летящую шляпу, окольцованную заточенным металлом, он не развалил в воздухе и даже не сбил наземь, а лишь отклонил от своего горла. И сразу же вновь направил Чёрную Кость на Тропу.

Поздно! Зияющая в воздухе тёмная брешь срослась практически мгновенно.

Тропа закрылась. Колдовское мерцание на поляне погасло. Вернулась свобода и привычная лёгкость в теле.

Дымящиеся ошмётки бесермена упали в траву.

Соломенная шляпа с заточенным стальным ободом вонзился в чей-то щит. Хорошенько так вонзился, отметил про себя Тимофей. Бездоспешному человеку такой шапкой голову снять — на раз два.

Угрим не смотрел ни на шляпу, едва не перерезавшую ему горло, ни на мёртвого бесерменского воина, без малого не дотянувшегося до него диковинным мечом. Угрим не отводил взгляда от того места, где только что была Тропа. Была, да сплыла, как говаривали на Ищере. Под густой бородой князя ходили желваки.

— Ушли… — хмуро не то спросил, не то посетовал Феодорлих.

Император уже стоял на ногах. Да и остальные успели подняться.

Угрим не стал отвечать Феодорлиху. Чего отвечать-то, если и так всё понятно.

Ушли. И бесерменский чародей ушёл. И Кощеевы Кости с собой унёс. И никейскую ворожею утащил.

— И что теперь делать, урус? — ворчливо осведомился Огадай.

А вот на вопрос хана Угрим ответил.

— Возвращаться.

В два взмаха князь открыл свою Тропу. Перед Огадаем разверзся чёрный провал.

Хан недоверчиво поморщился:

— Один колдовской путь нас чуть не погубил сегодня.

— Он был проложен не мной.

— А куда приведёт твоя Тропа, коназ?

— Назад, — Угрим сейчас не был расположен к многословию.

— Куда назад? — в разговор вступил Феодорлих. — В логово Горного Старца?

Князь кивнул:

— Ваши воины ищут вас по всей крепости. Их следует успокоить и подготовить к новому походу.

Феодорлих и Огадай переглянулись. Вступать на Тропу не спешил ни император, ни хан. Рыцари и нукеры тоже нерешительно выжидали.

— Если бы я хотел вашей смерти, вы все давно были бы мертвы, — устало вздохнул Угрим.

Вообще-то, справедливое замечание. Огадай, дёрнул щекой, но промолчал.

— Время дорого, — поторопил Угрим. — И этот путь безопасен.

Князь простёр руку в приглашающем жесте.

Огадай мотнул головой, приказывая нукерам войти на Тропу. Феодорлих кивком повелел своим рыцарям следовать туда же. Затем во мраке колдовского пути скрылись хан и император.

Угрим шагнул в противоположную от Тропы сторону.

— Княже? — удивлённо поднял на него глаза Тимофей. — А мы?

— Успеется, — отмахнулся волхв.

Успеется? А как же «время дорого»?

* * *

Угрим неторопливо обошёл поляну. Тимофей плёлся сзади, вперяясь взглядом в княжеский горб и ничего, совершенно ничего, не понимая.

Князь осматривает место стычки? Ищет что-то? А что тут можно найти? Два изорванных магией трупа, вспаханная земля, посечённая, вырванная с корнем, выжженная трава…

Нет, не только.

В сторонке, у кустов на самом краю поляны, лежал неприметный мешок. Тот самый, что прежде висел на плече у бесермена, заслонившего собой иноземного чародея.

— Глянь-ка, — велел князь.

Тимофей поднял мешок и вытряхнул содержимое.

На землю вывалились чудные вещицы. Две стальные лапы с подвижными сегментами и острыми когтями-крючьями. К каждой лапе хитрым узлом привязана верёвка. Ещё — широкий железный обруч, сложенный вдвое. К обручу тоже особым образом крепилась прочная верёвка. На внутренней стороне кольца виднелись зубчики плоских лезвий-зубьев, утопленные в специальных пазах.

Не всё своё добро успел утащить на Тропу бесерменский маг.

Тимофей осторожно дёрнул верёвку обруча. Заточенные лезвия выдвинулись на добрую ладонь. Дела!

Он взял металлическую лапу. Потянул за верёвочный хвост. Когти-крючья лязгнули, сжались, хватая воздух. Бр-р-р!

— Что это, княже? — поёжился Тимофей. — Для чего это?

Угрим повертел в руках стальные когти на верёвках.

— Такими орудиями, наверное, удобно пытать. Или ловить пленных[13].

Затем князь внимательно осмотрел железный обруч с лезвиями.