Тропами Яношика

А сделал он для Красной Армии действительно много. Немецкая воинская часть, в которую привезли из Трнавы студента-лингвиста Яна Брезика, стояла на берегу Днепра в курортном поселке. Солдаты здесь охраняли гитлеровских генералов, отдыхавших после лечения в госпиталях. Однажды Ян попал в караул, охранявший домик, где жил какой-то немец, еще более важный, чем генералы, судя по тому, с каким подобострастием к нему относились. От горничной Ян узнал, что это крупный специалист по строительству военных укреплений.

И вот как-то ночью Ян увел инженера в лес, к украинским партизанам. Приняли они его радушно. Однако держали Яна под домашним арестом больше месяца. Наконец сам командир объявил ему благодарность. А немецкий инженер оказался очень полезным «языком», он прибыл в дом отдыха после инспектирования новых оборонительных сооружений на Днепре. Тогда это было очень важно знать командованию Красной Армии, потому что немцы уже отступали, однако на весь мир кричали о неприступности правого берега Днепра.

Правда, с наградой Яна получился маленький конфуз. Получив партизанскую медаль, он обратился к командиру диверсионной группы Петру Величко с просьбой обменять ее на медаль «За отвагу». Партизаны весело посмеялись, объяснив, что медали не меняются. А уж если ему так хочется, пусть идет с ними на задание и заслужит такую награду.

Ян Брезик считал, что медаль «За ведвагу» — так он переводил по-своему — это самая высокая награда и с радостью пошел с минерами. Величко намаялся с ним в этом походе — лезет напролом, не признает ни патрулей, ни минных полей, ни дотов.

Из первого похода Ян принес пулю в руке, ниже локтя. С месяц пролежал в партизанской санчасти. Но потом все же медаль «За отвагу» получил. Пользуясь своим знанием немецкого языка, он провел партизан в расположение немцев и помог выкрасть офицера. С тех пор его так и прозвали «немецким вором». Но и там он был все-таки проводником, а не командиром группы.

И вот теперь Ян Брезик на своей родной земле возглавляет сводный партизанский отряд в сложной операции «Военная миссия». А комбриг Величко только следит за операцией через связного, этого самого «диспетчера».

Да, на этот раз у Яна Брезика дело серьезнее всех предыдущих, и за все здесь отвечает прежде всего он сам.

«Перед генералом надо играть роль подобострастного верноподданного. Необходимо все слышать, видеть и все понимать. А главное притвориться очень плохо знающим немецкий язык».

К генералу пропустили только после того, как один из эсэсовцев бесцеремонно его ощупал в поисках оружия.

— Что у вас творится на пути? — напустился генерал на начальника станции.

Из доклада майора он уже знал о причине задержки поезда, поэтому не стал слушать объяснений, а продиктовал свой приказ:

— Ремонт дороги закончить за три часа, а не за восемь, как вы решили. Выслать дополнительную бригаду рабочих. Вызвать ко мне начальника местного гарнизона.

Через несколько минут перед генералом предстал невысокий уже полнеющий подполковник Перко. Генерал выдал и ему щедрую порцию упреков, а в заключение потребовал связать по телефону с Братиславой. Узнав, что телефонная связь также испорчена партизанами, взорвался.

— Что ж, вы решили держать меня в вагоне, пока не налетят советские бомбардировщики? — закричал он. — Где у вас бомбоубежище?

— Возле вокзала и на территории гарнизона, — пояснил подполковник Перко.

— Оставьте своего человека на случай воздушной тревоги, чтобы проводил нас до бомбоубежища, а сами, лично вы, господин подполковник, займитесь вопросом скорейшего исправления пути и телефонной связи.

Подполковник покорно откозырял и ушел, озабоченный тем, как выманить из вагона генерала и его свиту, вооруженную не только личным оружием, но и пулеметами и гранатами. Без ожесточенного боя здесь не обойтись. А этого не хотелось бы делать в окружении пассажиров из гражданского населения: могут быть невинные жертвы.

Всеми способами надо постараться убрать немцев из вагона.

Брезик предложил прибегнуть к помощи ложной воздушной тревоги.

Расчет его оправдался. Как только завыла сирена, немцы повыскакивали из вагона и в сопровождении жандармов-словаков направились в гарнизонное бомбоубежище.

От привокзального бомбоубежища генерал отказался, увидев, что туда с воплем и гвалтом хлынули выбежавшие из вагонов пассажиры, судя по одежде, в основном жители Чехословакии.

Ян Брезик тут же выставил «жандармов» — переодетых партизан. «Жандармы» выстроились вдоль всего пути, от станции до гарнизонного бомбоубежища, и не пускали гражданское население на дорогу. Генерал был не молодой, но, подгоняемый воем сирены, шел так быстро, что его свита почти бежала.

«Дружные, как борзые на охоте!» — невольно подумал Брезик, следовавший за гостями. На ходу он где жестом, где взглядом давал указания партизанам, одетым жандармами, кому куда перейти и что делать дальше.

«Жандармов» здесь оказалось больше, чем немцев. Но все немцы, кроме генерала, вооружены автоматами. А двое — один впереди, другой сзади — с ручными пулеметами на изготовку.