Троцкий, Сталин, коммунизм

Что же из этого выходит? А из этого выходит то, что “платформа” и контртезисы оппозиции есть пустая бумажка, рассчитанная на обман партии и рабочего класса»^[205].

Дополнительным аргументом против оппозиции накануне XV съезда стало и ее скептическое отношение к решению правительства о постепенном переходе на семичасовой рабочий день в СССР. Это решение было частью наметившегося «левого поворота» в политике руководящей группы и по понятным причинам имело большую популярность^[206]. Оппозиционеры не без оснований указывали на неподготовленность такого шага, в ответ получая обвинения в отрицании необходимости улучшения условий труда рабочих^[207].

7 ноября 1927 года в Москве и Ленинграде участники оппозиции вышли на праздничную демонстрацию со своими лозунгами, что вызвало нападения на них со стороны сторонников ЦК^[208]. После этого массовые репрессии против бывших соратников окончательно были приняты на вооружение правящей группировкой.

Некоторые сторонники большинства понимали, что силовой разгром оппозиции был неадекватной мерой, отходом от ранее действовавших в партии норм. С предупреждением о возможности скатывания партии к произволу, физическому уничтожению критиков партийной линии предупреждал в своем выступлении на Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) в октябре 1927 года Валериан Осинский, участник Группы демократического централизма в годы Гражданской войны, а затем – сторонник большинства. Протестуя против исключения Троцкого и Зиновьева из ЦК, Осинский заявил:

«…За полтора месяца до съезда не исключают членов ЦК, представителей группы, которая должна была принять участие в дискуссии. Эти факты остаются фактами, и т. Ленин таких вещей не делал и не сделал бы… если бы предстоящая дискуссия развертывалась не в такой обстановке, которая получилась сейчас, в ней свободно могли бы принять участие в смысле принципиального спора с оппозицией товарищи, которые с ней не согласны. В данном положении это уже оказывается невозможным… по моему глубокому убеждению, такими постановлениями той свары, которую мы имеем в партии и которая партию разлагает, мы отнюдь не изживем. Мы идем вперед к очень плохим временам… Если мы еще немножко дальше пойдем по этому пути, то револьвер будет у нас поставлен в порядок дня»^[209].

Впоследствии, как известно, ставшие нормой репрессии только лишь за несогласие с политикой правящей группы унесут жизнь как Осинского, так и многих из тех, кто на том пленуме перебивал эти его слова издевательскими выкриками.

Впрочем, к расправам в это время уже призывали и некоторые не слишком умные рядовые представители оппозиции. В своей книге, посвященной деятельности сторонников оппозиции на Урале, В. Шабалин отмечает наличие среди противников партийного руководства воинственных настроений:

«Идея силового разрешения противоречий между оппозицией и “перерождающимся партаппаратом” периодически всплывала у рядовых большевиков-ленинцев, а также у их лидеров в провинции. Среди носителей этой идеи чаще всего встречались ветераны Гражданской войны, для которых вооруженная борьба против врагов революции не была каким-то необычным делом…

Троицкие оппозиционеры так обосновывали возможность применения силы против руководства: “Сейчас Соввластью… управляет не рабочий класс, а быв. белогвардейцы, офицеры и полицейские и… в своей борьбе против такой Соввласти участники группы стесняться не станут”. Уполномоченный по Троицку А.Г. Алексеев, один из двух участников группы, кого председатель местной ОКК называл политически развитым, выразился еще конкретнее: “В Соваппарате сидят белогвардейцы и управляют страной, и нужно делать вторую революцию”.

Бывшие партизаны не ограничивались разговорами, а вели запись добровольцев в специальный отряд… Отряд создавали для выступления против “переродившейся власти”. О том, что будет после выступления, четкого представления не было. И.Л. Шаров и Н.С. Тихонов осенью 1927 года говорили агитируемым о поездке в Китай для участия в боевых действиях: “Поедем в Китай бить Чан-Кай-Ши, а сначала пощупаем своих чиновников-фашистов” или “Записывайся к нам в отряд, посшибаем кое-кому из главков головы и уедем в Китай”. До этого, летом, на своем собрании они просто говорили о выступлении и “сшибании голов”, причем эта акция планировалась на октябрь. Один из членов группы говорил в пивной, что в случае войны они должны будут “перебить всех ответработников”»^[210].

Хорошее подтверждение тому, что обе стороны были виноваты в том, что партия не смогла решить возникшие противоречия мирным путем, несмотря на то что разногласия не выходили за рамки коммунистической программы. Победи оппозиция, произвол и расправы коммунистов над коммунистами, возможно, тоже имели бы место. Смогли бы Троцкий и его соратники удержать их в рамках умеренности, не доводя до трагедии 1936–1938 годов, – на этот вопрос теперь невозможно ответить.