Trust me (СИ)

— Я предлагаю сходить в бар, — Минхо выдал это неожиданно — видимо, идея пришла на ум только что. Ньют и Томас одновременно подняли на него вопрошающие взгляды. Почти одинаковые в своем выражении, как заметил про себя азиат. — Почему бы и нет? За знакомство, ребят. По стаканчику пива.

Ньют глянул на Томаса в нерешительности, будто решение зависело именно от него. Томас в свою очередь перевел взгляд на Ньюта, пожал плечами и сказал свое весомое «ну да, а почему бы и нет?». Блондин задумался, уставившись в прозрачное полотно витрины и вылавливая в бликах и отражениях прохожих оттенки книжных обложек.

— Я недавно пил уже, — признался Ньют. Он очень боялся перебрать и снова впасть то полудепрессивное состояние, воспоминания о котором до сих пор заставляли содрогаться от отвращения к самому себе. Бровные дуги у Томаса на этих словах взметнулись вверх, превращая его лицо в сплошную маску нескрываемого удивления и любопытства. — Что-то неохота.

— Да ла-а-а-адно, — протянул Минхо, снова собираясь было положить руку на плечо Ньюта, но в ту же секунду ее убирая. — От одного, — он для наглядности поднял вверх палец, — всего лишь одного стаканчика тебе плохо не будет. Я покажу крутое место, где тихо и пиво на разлив охрененное. Надо же друг друга получше узнавать.

— Давай, Ньют, — активизировался Томас. Он даже сделал попытку толкнуть Ньюта в плечо, но вышло это до смешного неуверенно и боязливо и не могло не ускользнуть от внимания всех троих. — Встретимся на том перекрестке после шести, — он указал кивком головы направление, — потому что у меня, ребята, в отличие от вас, рабочий день еще не закончен.

Минхо хлопнул Томасу по ладони, попутно бормоча нечто нескладное, но ядовитое. Ньют уловил в его словах только одну фразу — «кто тут самый большой лентяй, так это ты, Томас. Хотел бы я такую работу иметь». Брюнет отвечать на это не стал — ему хватило только показать язык уже уходящему приятелю, который даже не удосужился попрощаться. Минхо напоследок наградил Томаса видом своего среднего пальца, прижимающего к указательному очередную сигарету. Затем азиат, опомнившись, обернулся, объяснил, что дойдет кое-куда, но к шести обязательно будет ждать их обоих на перекрестке. Потряс кулаком в воздухе и подмигнул кому-то из них, но кому именно - осталось загадкой вечера.

Ньют стоял с Томасом рядом, провожая взглядом Минхо.

— Ничего такой парень, — как бы невзначай заметил блондин, — я так предполагаю, мы поладим.

У Томаса на воротнике футболки — большие влажные полукруги пота. Он щедро облился туалетной водой и дезодорантом, чтобы перебить неприятный запах, но нос это смешение абсолютно разных ароматов не резало: оно будто растаивало в воздухе, запекалось на солнце. Темные волосы, тоже мокрые, отражали яркий солнечный свет, кудрявились слегка на кончиках. Плечи то и дело слабо дергались, будто стряхивали что-то. Наверное, Томас нервничал слегка, и тело его само об этом говорило, когда язык не готов был объясняться.

Стоило Ньюту перевести взгляд, его глаза даже не встретились, а врезались в Томасовы темные радужки, что даже не приглядывались, а в своем роде любовались чем-то, что могло быть в нем, Ньюте, примечательным. Будто давно нашли в нем что-то примечательное и теперь, соскучившись по этому, не могли насмотреться. По постепенно разбегавшимся во внешних уголках глаз морщинкам блондин понял, что Томас снова улыбался, но опустить зенки на пару сантиметров ниже попросту не мог: это казалось трудом непосильным.

— Я рад, что тебе лучше, — голос приглушенный, почти шепчущий, — Ньют.

— Да, спасибо, — Ньют попросту не подобрал иных слов. Собственное имя, произнесенное на как минимум два тона ниже, отдельно от остальных слов, резануло уши, заставило внутри что-то съежиться, судорожно протолкнуть глубже в горло застрявший комок, из-за которого голос звучал чрезмерно жалко. — Значит, после шести?

— Ты не останешься? — по интонации Томаса можно было сказать, что он разочаровался немного.

— Нет, прости. Я заглянул к Гилмору, и он отправил меня в магазин с длинным списком. Хотя я как бы помощник, а не курьер, — Ньют едко цокнул, доставая из кармана бриджей замасленный листок бумаги в клеточку, исписанный с одной стороны так, что почти не было видно белого. — Увидимся после шести.

Не хотелось оставлять Томаса одного. Особенно после того, как Ньют первым вспомнил именно его, когда стало сначала невыносимо плохо, а затем не менее невыносимо скучно. Особенно после того, как он, хоть и стараясь отрицать это всеми силами, ожидал его прихода, отталкивая подальше докучливое напоминание от внутреннего себя, что это произойдет не раньше следующего тысячелетия.

Томас вернулся в магазин, на краткий миг задержавшись на входе и выпустив поток холодного кондиционерного воздуха наружу.

— Увидимся после шести, — проговорил он одними губами, — Ньют.

***