Цена спокойной жизни

Петя подошел к окну и задумчиво посмотрел на деревья. Было над чем поломать голову. Смысл сказанного старостой был в одно и то же время и ясен, и смутен. Было очевидно, что кому-то не понравился факт обращения Толи, и этот кто-то, наверное, директорша. Но какие могут быть от этого проблемы? Ведь никаких нарушений это за собой не повлекло, разве что они стали более придирчивы. Но и это нам на руку, мы просто станем более дисциплинированными. У Господа нет ничего ненужного, все идет на пользу Его детям. Поразмыслив об этом, Петя вернул свое отличное настроение и подумал о предстоящем вечере.

Анатолию в церкви подарили новенькую Библию, а свой Новый Завет он подарил Алексею. Тот уже начал его читать, хотя еще не признался в этом. Сегодня вечером он согласился пойти с Петей и Толиком в сад на молитву и чтение Слова. Алексей до сих пор стыдился прямо посмотреть на Петю, хотя тот уверял, что простил его и не держит на него зла. Но Алексей знал, что такое не прощают, и стал читать Библию только после того, как Толя растолковал ему связь между этой книгой и Петькиным отношением к нему.

Вечером, в саду, Петя и Толик читали непонятные для них места из Писания и подолгу размышляли над ними, а Алеша с большим вниманием слушал и ни разу не перебил, не задал ни одного вопроса. Какое впечатление получил Алексей, было не понятно, но на следующий вечер он сам, без приглашения, пришел в сад и слушал с прежним вниманием. В субботу, когда Петя и Толя упомянули о воскресном богослужении, которое они собираются посетить, Алексей, к их великому удивлению, напросился с ними в церковь.

Наутро Алеша поднялся с постели раньше других, быстро оделся и потом больше часа нетерпеливо ждал Петю и Толю.

Когда они втроем покидали интернат, то на ступеньках центрального входа заметили старосту. Лютый сидел в одних штанах на холодном бетоне и докуривал сигарету. Проходя мимо, Петя поймал на себе его мрачный взгляд, но не подал вида, что вообще заметил его. «С какой стати я буду слушаться людей больше чем Бога», — подумал он, когда вспомнил о странном предупреждении. Если люди стремятся к Богу, кто имеет право мешать им, более того, кто имеет право не помочь им в этом? И ответ пришел сам собой — сатана. Но что невозможно людям, возможно Богу, утешился Петя и выбросил из головы мрачные мысли.

На собрании произошло невероятное. Когда пастор стал призывать слушателей к тому, чтобы они вышли вперед и в первый раз помолились Богу, вдруг поднялся Алеша. Это было так неожиданно, что Петя чуть было не кинулся к нему, чтобы обнять друга. Радости было столько, что когда они вернулись в интернат, кто-то, посмотрев на них, недвусмысленно покрутил пальцем у виска.

Вскоре весь интернат заговорил о том, что если кто-нибудь хочет бросить пить, курить или желает начать новую жизнь, пусть обращается к Петру и примыкает к его группе «правильных мальчиков», как называли их девчата. Не прошло и недели после Алешкиного покаяния, как в сад стали приходить еще два мальчика и одна тихая девочка, которая долгое время никак не могла найти себе подходящую компанию. Над этой группой ребят смеялись все меньше и меньше и порой даже отзывались о них с уважением и завистью. Уже многие хотели бы познакомиться с ними поближе, но влияние общества было еще слишком сильным, и они предпочитали пока наблюдать со стороны.

Несколько недель прошло на волне благословений. Маленькая группка становилась все более и более сплоченной, и они крепко сдружились за это время.

Общественность школы впала в какое-то летаргическое оцепенение. Ученики ждали, что будет завтра, а начальство, осознав свое упущение, не знало, как теперь поступить. Открыто выступать против этого они не решались, зная природную склонность молодежи к противлению, и боялись своими запретами только заострить у ребят интерес к религии. На каждом собрании директорша убеждала преподавателей в необходимости искоренения этого опасного явления, но если поначалу все были с ней согласны, то со временем учителя стали склоняться к иному мнению.

— Если все дети, как вы говорите, заболеют этим и станут учиться так, как учатся теперь Петя и Толя, то чем скорее эпидемия охватит интернат, тем будет лучше, — говорили они.

Несчастье обрушилось внезапно — пропал Алексей. Побеги были редкими, и интернат загудел, как встревоженный улей. Дети придумывали различные версии исчезновения: от простого побега до принесения Алеши в жертву его дружками. Конечно, нелепость такого заключения понимали все, но, как это обычно бывает, именно такие сплетни распространяются быстрее всего.

Руководство созвало срочное совещание.