Читаем Цикл иллюстрированных стихотворений по мотивам произведений сэра Артура Конан Дойла полностью

Править кэбом он устал,

Тот, что маскою сокрыт.

Он приехал. Видит дом,

Ветхий, темный, нежилой,

«Суд свершится грозный в нем,

Выбор станет нам судьбой».

Пригласил войти второго,

Тот, что в кэбе спал, не знал,

Что преступнику сурово

Час держать ответ настал.

И пошел за ним послушно,

В дом вдвоем они вошли,

В комнате казалось душно,

В зале свечи зажжены.

Лишь сейчас снял кэбмэн маску

И сказал в тревожной мгле,

Хоть лицо покрылось краской:

«Помнишь ты Люси Ферье?»

И кольцо держал он в пальцах,

Пред лицом тому грозя,

Вспоминая двух скитальцев,

Их вернуть уже нельзя.

Страх сковал, и моментально

Тот убийца жертвой стал,

Наступило осознанье,

Кэбмэна просить он стал

Пощадить, и откупиться

Попытался. Он сказал:

«Нет прощения убийце,

Я отмщения искал».

Две таблетки из кармана

Он достал и предложил:

«Яд рассудит без обмана,

Кто из нас жить заслужил».

Оба выпили и ждали,

Кто без яда съел одну,

И часы в гостиной встали,

Кэбмэн глазом не моргнул.

Тот, второй, упал. И первый

Посмотрел ему в лицо.

Уходя, влюбленный верный

Обронил ее кольцо.

«Да, Вы правду рассказали,

Для меня один вопрос:

Вы все сами наблюдали,

То убийство, Шерлок Холмс?» -

Говорил ночной возница,

Восхищаясь мастерству

Сыщика. Того убийцу

Удалось поймать ему.

2018

«Баскервиль-холл»


По мотивам повести «Собака Баскервилей» сэра Артура Конан Дойла.





Горели факелы в темнице,

Хьюго Баскервиль не спал,

Думал он о той девице,

У отца ее украл.

Пленница томилась в башне,

В полночь убежать она

Все ж решилась. Час был страшным,

Стала спутницей луна.

За беглянкою погоня,

Крики, свист, собачий лай,

И вот-вот ее догонят,

За спиной кричат: «Стреляй!»

Всадники остановились,

И застыла в жилах кровь,

Волосы зашевелились,

Дикой явью стала новь:

Девушка мертва, и рядом

С ней лежит в крови тиран,

Он с застывшим в страхе взглядом,

Умер он от страшных ран.

И над телом зверь склонился,

Черный, и как волк силен.

Баскервилей род страшился,

Рок судьбы увидев в нем.

С этих пор в семье преданье

Сыну говорил отец,

Оставляя в завещанье

Тайну, как постиг конец

Предка рода Баскервилей.

И над топью громкий вой,

Разносившийся на мили,

Точно был собаки той.

Я дослушал, и на друга

Посмотрел. В его глазах

Нет сомнений, и испуга

Не найти в его чертах.

«Уотсон, в путь! И на болотах

Я на помощь к Вам приду.

Вашим поручу заботам

Я наследника судьбу.

Сэра Генри берегите,

Он – последний в их роду,

Далеко не уходите,

Я преступника найду».

Я тогда так растерялся:

Мне впервые одному

Детектива труд достался,

Я подумал, не смогу.

Но поехал. Джентльмену

Храбрым быть и честь иметь,

Не искать себе замены,

Долг свой выполнить суметь.

Я на месте. Древний замок,

Родовое их гнездо,

Место для легенд и сказок,

Детектив Эдгара По.

Пригласить нас не замедлил

Мистер Бэрримор. Ему

Тоже думалось, что встретил

Старый сэр собаку ту.

Я и сам вдруг усомнился,

Там, средь сумрака болот,

Будто призрак поселился

И к себе в ту топь зовет.

Поспешило приключиться

Происшествие в те дни,

Ночью стал огонь светиться

На болотах, где лишь пни.

Беглый каторжник скрывался,

Прячась в сырости и мгле,

Жертвой также оказался

Тех злых сил, что ждут во тьме.

Что сказать! А дальше – хуже,

Зло росло, как снежный ком,

Сеть обматывала туже.

Кто же был преступником:

Джентльмен с трубой подзорной,

Юный доктор, или тот,

Что в ночи стоит дозорным,

Или Стэплтон, что врет?

Начал поиски с того я,

Кто нашел себе приют

В том дольмене, я не спорю,

Не почувствует уют.

Каково же удивленье

Было, к радости моей:

Появился как виденье

Холмс персоною своей.

«Это Вы, мой друг, приятель,

Я без Вас, увы, пропал,

Из меня плохой искатель», -

Детективу я сказал.

Не успели повстречаться –

Слышим, новая беда:

Над болотом вой раздался,

А собаки – ни следа.

Шерлок Холмс составил смелый

План, и логика его

Укрепила сэра Генри,

Что бояться нечего.

Он не знал, что стал наживкой

Для преступника. К тому

В гости он пришел. Наливку

Предложил тот враг ему.

Было поздно. Ночь спускалась.

Генри поспешил к себе.

Но собака за ним мчалась,

Будто вся была в золе,

Пес огромный, черной масти,

Но страшней всего была

Пропасть жуткой острой пасти,

Пеною текла слюна.

Череп пса, светясь загробным,

Злым сиянием – скала,

И рычал тот зверь утробно,

Зубы – словно жернова.

Баскервиль, бледнее смерти,

Закричал и побежал,

Только вовремя, поверьте,

Сыщик на курок нажал.

И повержена собака,

Здесь чудовище лежит,

Тайне, что покрыта мраком,

Быть раскрытой надлежит.

Стэплтон бежал, в трясине

Он нашел судьбу свою,

Генри жив, хоть обессилен

Он в неравном том бою.

«Страшная была собака», -

Другу я сказал тогда, -

«Суеверия и мрака

Все страшатся и всегда».

«Доктор, не страшны собаки –

Их хозяева страшны», -

Мне ответил Холмс, – «и враки

Вовсе в деле не нужны».

2018

«Сокровище четырех»


По мотивам повести «Знак четырех» сэра Артура Конан Дойла.





«Тайный знак: креста – четыре», -

Мэри Морстен принесла

Карту сыщику. В квартире

Были: Уотсон, Холмс, она.

В окна дома глянул вечер.

Мэри попросила их:

«Помогите! Мне на встречу

Нужно взять друзей двоих».

Встреча, что в письме, случилась,

Младший Шолто рассказал,

Как сокровище открылось:

Вместе с братом он искал

Перейти на страницу:

Похожие книги

Полет Жирафа
Полет Жирафа

Феликс Кривин — давно признанный мастер сатирической миниатюры. Настолько признанный, что в современной «Антологии Сатиры и Юмора России XX века» ему отведён 18-й том (Москва, 2005). Почему не первый (или хотя бы третий!) — проблема хронологии. (Не подумайте невзначай, что помешала злосчастная пятая графа в анкете!).Наш человек пробился даже в Москве. Даже при том, что сатириков не любят повсеместно. Даже таких гуманных, как наш. Даже на расстоянии. А живёт он от Москвы далековато — в Израиле, но издавать свои книги предпочитает на исторической родине — в Ужгороде, где у него репутация сатирика № 1.На берегу Ужа (речка) он произрастал как юморист, оттачивая своё мастерство, позаимствованное у древнего Эзопа-баснописца. Отсюда по редакциям журналов и газет бывшего Советского Союза пулял свои сатиры — короткие и ещё короче, в стихах и прозе, юморные и саркастические, слегка грустные и смешные до слёз — но всегда мудрые и поучительные. Здесь к нему пришла заслуженная слава и всесоюзная популярность. И не только! Его читали на польском, словацком, хорватском, венгерском, немецком, английском, болгарском, финском, эстонском, латышском, армянском, испанском, чешском языках. А ещё на иврите, хинди, пенджаби, на тамильском и даже на экзотическом эсперанто! И это тот случай, когда славы было так много, что она, словно дрожжевое тесто, покинула пределы кабинета автора по улице Льва Толстого и заполонила собою весь Ужгород, наградив его репутацией одного из форпостов юмора.

Феликс Давидович Кривин

Поэзия / Проза / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза