Цивилиzации

Но вот однажды до них дошла новость о возвращении Карла V. Педро Писарро до того очаровал их своими историями паладинов, что они рассчитывали встретить Карла Великого, императора франков, и его племянника Роланда с верным Дюрандалем[116]. Впрочем, и этот Карл был совсем не прост — в чем им вскоре предстояло убедиться. Его армия — обещалось, что это будет нечто громадное — подходила к Саламанке, а впереди нее летели слухи о славных делах на далекой чужбине. (Реальность была не столь однозначной, но это выяснится позже.)

Было решено отправить навстречу посольство. Возглавлять его поручили Чалкучиме и Кискису. А вот Игуэнамоте сопровождать их Атауальпа не позволил: нечего ей быть Анджеликой при этом Карле. Вместо нее толмачом отправили одного постриженного, проявившего интерес к языку кечуа. В любом случае посольство было прежде всего предлогом для разведки. Но Чалкучима счел нужным взять с собой пуму Атауальпы и несколько попугаев, на всякий случай.

15. Карл

Три десятка всадников двинулись в путь. Один раз дорогу им преградила река — они перешли ее вброд. Затем показался лагерь. Большие шатры покрывали равнину. Неужто об их приближении знали? Солдаты в пышных панталонах расступились, чтобы их пропустить. Лошади пробирались сквозь лес копий и знамен. Их встретил лысый человек с седой бородой: на нем была накидка из черного меха, на шее — серебряная цепь, на левой руке — перстень с красным камнем. Он пригласил Кискиса и Чалкучиму в шатер, охраняемый караулом из четырнадцати солдат, вооруженных с головы до ног. Оба полководца спешились и вошли внутрь, взяв с собой лишь толмача, попугаев и пуму на поводке.

Внутри в деревянном кресле в окружении придворных восседал Карл V. Борода у него была черная, камзол красный, чулки белые. Гостей поразила его крокодилья челюсть и длинный, как у тапира, нос. Чалкучима сделал было шаг вперед, желая подарить ему попугаев, но перед ним тут же выросли два стражника. Птиц унесли, и полководцы решили, что их дар принят, хотя монарх не произнес ни слова и даже мельком не взглянул на разноцветное оперение. Рот у него был приоткрыт — кто знает, где он витал. У его ног лежал длиннолапый белый пес, которого государь машинально гладил. Повисшая тишина нарушалась только рыками пумы, на которые пес отзывался глухим ворчанием, и этот диалог долго никем не прерывался. Оба полководца стояли и растерянно ждали. Наконец, по знаку императора им протянули кубки с очень светлой акой — отпил только Чалкучима. Карлу поднесли золотой кубок, который он залпом осушил. И тыльной стороной ладони смахнул оставшуюся на губах пену. К напитку на серебряном подносе подали зажаренную птицу, от которой король оторвал бедро и принялся методично обгладывать, а китонцы завороженно наблюдали, как на его бороду падают капли жира. Затем он швырнул остатки своему псу и заговорил странным, низким, едва слышным голосом. Он хотел знать, действительно ли, как написала его супруга, люди Атауальпы прибыли из Индий по Океаническому морю. У него нет сомнений, что их родина — не остров Вера Круш, откуда португальцы везут обожженную древесину: судя по посланиям его сестры, королевы Португалии, его населяют одни дикари-людоеды. Чалкучима попытался рассказать ему о Тауантинсуйу и о войне Атауальпы с братом, но монарх его перебил. Ему показалось, что кстати будет упомянуть о войнах, которые вел он сам против могущественного правителя по имени Сулейман. Чалкучима заверил, что по его желанию Атауальпа со своим войском покорит этого Сулеймана. Карл пронзительно рассмеялся. Свита принялась смеяться вместе с ним, но китонцы не поняли, самодовольный ли это смех, или идея им также показалась безрассудной. Наконец Карл поднялся с кресла, — был он не бог весть какого роста, — и воскликнул, что Атауальпа должен заплатить за надругание, совершенное в Толедо. Осмелев от хозяйского гнева и повинуясь характерному для этого вида инстинкту — подражать, нравиться и защищать, — длиннолапый белый пес вскочил и принялся лаять на посетителей. Только он слишком подался вперед. С шипением, переходящим в рык, пума молниеносно царапнула его по морде. Пес заскулил и попятился. Карл перестал распаляться и наклонился к голове животного. Он что-то тихо говорил ему на незнакомом языке. Повторял: «Sempere, Sempere...»[117] Пес лизал пальцы хозяина. На землю пролилась струйка крови.

Чалкучима сказал, что Атауальпа хочет встретиться с королем Испании и будет ждать его на центральной площади Саламанки перед церковью Святого Мартина.

Лысый седобородый придворный громко возмутился тем, что перечень титулов его господина неполон, и принялся перечислять их, загибая пальцы: император Священной Римской империи, король Испании, герцог Бургундский, но Карл V, склонившись над своим псом, нетерпеливым жестом велел посетителям уйти.

16. Площадь Святого Мартина

Явится ли он? И когда? Находясь в сомнениях, встревоженные слухами жители Саламанки стали покидать город.