Велик подвиг добродетели, а награда еще более, еще выше подвига.
Как много делают ради земной награды! Не должно ли тем более еще трудиться для награды небесной?
Если будем представлять не одну тягость добродетели, но и венец ее, то скоро отвлечем душу от всякого зла.
Настоящие скорби сравнивай с будущими благами, и нерадение никогда не расслабит твоего подвига.
Нет никакого трудного дела, которое не сделалось бы легким при надежде на воздаяние от Бога.
Самый легкий путь к добродетели – смотреть не на труды только, но вместе с трудами помышлять и о наградах.
Хочешь ли без труда творить добродетель? Рассуждай о труде, что он временный, а о награде, что она вечная.
Трудно, говорят, спастись: но и стыдно, и неизвинительно, если не спасешься, при всех данных к тому пособиях.
Бог облегчил для нас подвиг добродетели не одною только надеждою на будущие блага, но и другим способом, то есть всегдашним Своим содействием и помощию.
Дающий повеление дает вместе и силу исполнять его, только что не принуждает.
Птице тяжки ли перья, которыми она летает по воздуху? Так и истинному христианину не тяжки заповеди Христовы, творением которых душа наша оперившись, взлетает на небо.
Делай то, что можешь, и проси Бога о том, чего не можешь: Он непременно придет к тебе на помощь (см.: 1 Ин. 5, 14–15).
Не должно преувеличением трудностей питать леность и малодушие. Малые плинфы кладут одну по другой и созидают огромный храм: подобно сему, назидай твою душу, как можно, непрерывно, посильными благими помышлениями, благими желаниями, благими делами, и весь созиждешься в храм духовен.
Нужно всегда начинать с малого, чтобы быть способным делать великое.
Каждый да творит добро по возможности и да светит делами света если не наряду с великими светилами, то хотя между малыми звездами.
Если не можешь быть солнцем, будь хоть звезда, только восходи горе, оставя землю. Лучше сколько-нибудь преуспеть в добродетели, нежели совсем ничего.
Те, которые истинно ревнуют о стяжании добродетелей, если случится им пасть, не должны предаваться малодушию, но должны восстать и снова подвизаться.
Когда начнешь исправлять худую привычку, то хотя бы однажды, хотя бы дважды, хотя бы трижды, хотя бы двадцать раз преступил закон, не отчаивайся; но опять восставай, примись за тот же труд и непременно останешься победителем.
Один брат спросил
Нельзя не падать, но можно и должно, упавши, восставать. Бегущий спешно, если и споткнется на что, спешно встает и опять устремляется по пути к цели: подражай ему.
В видимом и временном мире, в котором ты живешь, нет ничего неподвижного, но все идет и проходит. И твоя жизнь идет и проходит; ты покоишься иногда по-видимому телом, но твои сокровенные помышления, твои тайные желания непрестанно в движении: а потому если ты не идешь путем спасения, то верно идешь путем погибели, или если не идешь, то падаешь – падаешь из жизни духовной в плотскую, из жизни человеческой в скотскую, и не приметишь, как обрушишься в жизнь адскую, в смерть сугубую – невозвратно.
На пути спасения до самого гроба не должно быть для нас остановки и замедления. До какой бы степени нравственного совершенства ни достиг ты, все стремись и иди вперед.
Душа человеческая в мире сем подобна кораблю, плывущему против стремления волн: на одном месте никак нельзя остановиться, и если она не употребит усилия простираться вперед, то будет увлечена в глубину.
Если мы не упражняем сил своих в добрых делах, то непременно уже обращаемся в чем-нибудь худом и порочном: подобно как, плывя по реке, мы или подвигаемся вверх, или увлекаемся вниз по течению ее.
Жизнь духовная такова, что если не простираемся вперед, необходимо возвращаемся назад; переставая бодрствовать для добра, слабеем для добра; коль скоро не живем для Господа, то непременно живем для греха; и чем более живем для греха, тем менее для Господа; чем более для Господа, тем менее для греха.