Цветы зла

Есть горный край, сказочная страна Изобилия, где я мечтаю побывать с одной моей старинной подругой. Странный край, скрытый за туманами нашего Севера, который можно было бы назвать Востоком Запада, Китаем Европы, настолько дала себе там волю пылкая и причудливая фантазия, с таким терпением и упорством она изукрасила его своими изысканными и нежными произрастаниями.

Настоящая сказочная страна Изобилия, где все красиво, богато, спокойно и безупречно; где роскошь любуется собой, отражаясь в порядке; где жизнь так тучна, так сладостно вдыхается; откуда изгнаны беспорядок, сутолока и непредвиденность; где счастье обручено с безмолвием; где поэтична даже кухня, в то же время и возбуждающая; где все так похоже на вас, милый ангел!

Тебе знакома эта пронизывающая лихорадка, охватывающая нас среди холода невзгод, эта тоска по неведомой родине, эти томительные муки любопытства! Есть страна, похожая на тебя, где все красиво, богато, спокойно и безупречно, где фантазия воздвигла и украсила западный Китай, где так сладостно вдыхается жизнь, где счастье обречено с безмолвием. Туда бы уйти нам жить! Туда бы – умирать!

Да, туда бы уйти дышать, мечтать и длить часы бесконечностью ощущений. Музыкант написал «Приглашение на вальс»; кто создаст «Приглашение к путешествию», чтобы предложить его любимой женщине, сестре-избраннице?

Да, в этой атмосфере хорошо было бы жить, – там, где медлительно текущие часы богаче мыслями, где бой их возвещает счастье с более углубленной и многозначительной торжественностью. На блестящих обоях, на тисненной золотом коже, сияющей мрачным великолепием, неслышно живет живопись, блаженная, безмятежная и глубокая, как души ее творцов. Закатные лучи, пышно окрашивающие обеденный зал или гостиную, задерживаются роскошными тканями и высокими узорчатыми окнами, разделенными на множество клеток свинцовыми перегородками. Широкая, странная, причудливая мебель снабжена замками и тайниками, как утонченные души. Зеркала, бронза, ткани, ювелирные изделия и фаянс разыгрывают там для глаз немую и таинственную симфонию; и ото всех вещей, изо всех углов, из скважин ящиков и складок тканей струится какой-то странный аромат, напоминающий благовония Суматры, как бы душа этих покоев!

Настоящая сказочная страна Изобилия, говорю я тебе, где все богато, опрятно и блестяще, как чистая совесть, как великолепный строй кухонной посуды, как ослепительное ювелирное изделие, как испещренная камнями драгоценность! Сюда стекаются сокровища всего мира, как в дом трудолюбивого человека, стяжавшего себе заслугу перед целым миром. Удивительная страна, превосходящая другие страны в той же мере, как искусство превосходит Природу; страна, где природа преображена мечтой, где она исправлена, украшена, переплавлена.

Пусть они ищут, пусть ищут еще, пусть непрестанно отодвигают пределы своего счастья, эти алхимики садоводства! Пусть назначают премии в шестьдесят и во сто тысяч флоринов тому, – кто разрешит их честолюбивые задачи! Я же, я нашел свой черный тюльпан и свою голубую георгину.

О несравненный цветок, мой вновь обретенный тюльпан, о аллегорическая георгина, туда бы, не правда ли, в ту прекрасную страну, столь безмятежную и мечтательную, туда бы уйти нам жить и цвести. Не была ли бы ты там, как рамой, окружена своим подобием и не могла ли бы созерцать себя, отражаясь, на языке мистиков, в своем собственном соответствии?

Мечты! Вечные мечты! и чем душа требовательнее и нежнее, тем дальше мечты уносят ее от возможного. Всякий человек носит в себе свою долю природного опиума, непрестанно выделяемую и возобновляемую; и от рождения до смерти много ли насчитаем мы часов, заполненных действительным наслаждением, удавшимся, сознательным действием? Будем ли мы когда-нибудь в ней жить, перенесемся ли когда-либо в эту картину, нарисованную моим духом, в эту картину, похожую на тебя?

Эти сокровища, эта мебель, эта роскошь, этот порядок, эти благоухания, эти волшебные цветы, это ты – сама! И это снова ты – эти большие реки и спокойные каналы. А эти плывущие по ним, нагруженные богатствами огромные корабли, откуда доносятся однообразные песни матросов, – это мои мысли, дремлющие или плавно колышащиеся на твоей груди. Ты тихо уводишь их в море Бесконечности, отражая глубины неба в прозрачности твоей прекрасной души, – а когда утомленные зыбью и нагруженные до краев богатствами Востока корабли возвращаются в родную гавань, это снова они, мои обогащенные мысли, из Бесконечности возвращаются к тебе.

XIX Игрушка бедняка

Я хочу познакомить вас с одним невинным развлечением. Так мало забав, которые не были бы преступны!