Цыганка из ломбарда

— Я украл его у художника во Флоренции.

— Украли! — повторила Агарь, пораженная откровенностью этого признания.

— Да. Я позировал художнику — некоему сеньору Ансиллотти, который владел студией на площади Сан‑Спирито, рядом с Понти‑Санта‑Тринита на Арно. Это распятие висело в его комнате, и однажды, когда я позировал, он рассказал мне легенду, благодаря которой это распятие стало называться распятием Фьезоле. Эта история и заставила меня украсть распятие.

— Но почему? Что это за история?

— Самая обыкновенная, о мужской любви и об измене женщины мужу, — с горечью сказал Барди. — Во Флоренции, во времена правления Лоренцо Великолепного, жил серебряных дел мастер по имени Гвидо. У него была красивая жена, и он очень сильно любил ее. Только вот ей было плевать на его любовь, и она бежала с молодым графом из хорошей семьи, Луиджи да Франция. Из Франции, как вы понимаете, потому что из этой страны его род перебрался во Флоренцию во времена республики. Луиджи был красивым и богатым, Гвидо — некрасивым и небогатым, хотя и искусным ремесленником, поэтому не стоит удивляться, что его жена по имени Бьянка сбежала из объятий одного во дворец другого. Гвидо решил отомстить и изготовил это распятие.

— Но я не понимаю, как…

— И остальные тоже не поняли, — оборвал ее Барди. — Когда Гвидо закончил делать распятие, он переоделся священником и отправился повидаться с графом Луиджи в его дворце во Фьезоле. После этого дворянин и Бьянка были найдены мертвыми — их сердца пронзили кинжалом, — а Гвидо исчез. Между трупами лежало это серебряное распятие, но никто никогда так и не узнал, как они умерли.

— Почему не узнали? Гвидо убил их своим кинжалом.

— Нет, — сказал Барди, качая головой. — У Гвидо не было с собой кинжала. Граф Луиджи всегда боялся покушения, так как у него было много врагов, и его слуги обыскивали каждого посетителя, чтобы убедиться, что при нем нет спрятанного оружия. Гвидо, мнимого священника, тоже обыскали, и у него не было с собой ничего, кроме серебряного распятия. Поэтому родилась легенда, что всякому, у кого есть неверная жена, распятие Фьезоле даст силу убить ее и ее любовника, как Гвидо убил двух своих обманщиков. Вот почему, — мрачно добавил Барди, — когда я женился на Джемме и подумал, что однажды она может мне изменить, я украл распятие сеньора Ансиллотти. Кажется, я правильно поступил.

— Странная история, — задумчиво сказала Агарь. — Тем более странная, что то, с помощью чего Гвидо совершил убийство, не было обнаружено уже тогда.

— А вы знаете, как он их убил?

— Безусловно. С помощью распятия.

Барди жадно посмотрел на распятие, и мрачный свет вспыхнул в его глазах.

— Но как? — громко спросил он. — Расскажите мне, синьорина.

Но Агарь отказалась поделиться этими сведениями.

История этого мужчины, брошенного своей женой, была настолько схожа с историей вероломной Бьянки и брошенного Гвидо, что Агарь боялась, как бы Барди не узнал тайну кинжала и не повторил трагедию во Фьезоле. Именно об этом она думала, когда пожелала, чтобы итальянец ушел, так и не раскрыв дьявольской тайны креста. Но судьбе было угодно, чтобы вопреки ее желанию Барди узнал зловещую тайну. Он узнал ее тут же, от Болкера.

— Привет! — воскликнул чертенок, войдя в магазин и увидев Каролино Барди, держащего распятие. — Вы забираете кинжал!

— Кинжал! — воскликнул Барди, вздрогнув.

— Болкер, несносный ребенок, попридержи язык! — неистово воскликнула Агарь.

— С чего бы? Язык мой собственный, и если этот малый хочет знать, как распятие можно превратить в кинжал, это справедливо. Гляньте сюда!

И не успела Агарь ему помешать, Болкер взял распятие и надавил на пружину.

— Нажимаете на это, и нижняя часть…

— Ах! — воскликнул Барди, выхватив у него крест и рассматривая смертоносный механизм. — Теперь я понимаю, как Гвидо убил своих врагов. Джемма не знает этого, Пьетро тоже, но они узнают… оба. Я, обманутый муж, проучу их.

— Барди! — сказала Агарь, схватив его за руку. — Оставьте его…

— Оно мое, мое! — яростно перебил он. — Я отправляюсь на поиски злодеев! Я отправляюсь в путь, чтобы пустить в ход распятие Фьезоле для того, для чего его создал Гвидо! Читайте газеты, синьорина, и рано или поздно вы снова прочтете повесть о Луиджи и Бьянке, об обманутом Гвидо!

Он вырвал рукав из руки Агарь, стремглав ринулся вон из ломбарда и побежал в сторону многолюдных улиц, где вскоре затерялся. Агарь бросилась к двери, но не смогла остановить его безумный бег, поэтому ей осталось только наброситься на смутьяна Болкера, который, понятия не имея, почему итальянец так разволновался, с разинутым ртом стоял посреди ломбарда.

— Ах ты, чертенок! Ах ты, гном! — бушевала Агарь, хлопая его по большим ушам. — Ты надоумил этого человека, как совершить убийство!

— Убийство! — повторил Болкер, уворачиваясь от ударов. — Что вы имеете в виду?

— Жена этого человека обманула его. Он убьет ее тем кинжалом!

— Черт возьми! — сказал постреленок, который наконец понял, в чем дело. — Убить ее распятием! Ну и чудное это будет убийство! Я буду поглядывать на сообщения в газетах, будьте уверены!