Цыганка из ломбарда

— Читайте все, — сказала Маргарет; слезы катились по ее лицу. — Читайте все письма Джона, в которых он говорил мне о своей любви тридцать лет назад. Тридцать лет! Ах, мой бог! Я тогда была молодой и цветущей! О, о, юность и любовь!

Она заплакала, колотя по постели дрожащими руками.

— Любовь и молодость! Ушли! Ушли!.. И я умираю!

С усилием стараясь говорить ровным голосом перед лицом такого святого горя, Агарь начала читать письма, посланные из Индии бывшим возлюбленным. Тут было десять или двенадцать писем — чарующие послания, полные чистой и вечной любви. Во всех письмах от первого до последнего не было ничего, кроме преданности и доверия. Автор ласково говорил со своей бедной, слепой возлюбленной, обещал выстлать ее путь розами и всячески демонстрировал, что он достоин уважения и привязанности. Вплоть до двенадцатого письма не было никакого намека на желание разорвать помолвку. Только в тринадцатом письме — в две короткие строки, как и говорила Маргарет, — пришло уведомление, краткое и неожиданное, как удар молнии. Джон холодно писал: «Лучше будет, если наша помолвка закончится. Поэтому я возвращаю вам тринадцать писем, которые вы мне написали».

И все. От этого послания, такого неожиданного после пыла дюжины других писем, у Агари захватило дыхание.

— За исключением последнего, я не вижу в этих письмах ничего холодного или жестокого, — закончив чтение, проговорила Агарь.

Маргарет положила на ее голову тонкую руку.

— Нет, нет… — пролепетала она смущенно. — И все же я уверена, что письма Джона были жестокими. Это было так давно, что, возможно, я уже позабыла… Но его последние письма были холодными и намекали на то, что мы должны расстаться. Я помню, как Джейн и Люси читали мне их.

— Не вижу никаких намеков на это, — с сомнением ответила Агарь. — Вообще‑то, в последних двух или трех письмах, как вы слышали, он спрашивает, почему вы желаете отложить бракосочетание.

— Я никогда этого не желала! — прошептала Маргарет в недоумении. — Я хотела выйти замуж за Джона и всегда быть с ним рядом. Уж конечно, я ничего подобного ему не писала. В этом я уверена.

— Вскоре мы сможем это доказать, — ответила Агарь, взяв другой пакет писем. — Вот ваши письма Джону — все письма. Мне прочитать их?

Получив горячее согласие, девушка разложила письма по датам и начала медленно читать. Это были скорее каракули, чем письма, написанные крупным, детским почерком слепой, и большинство из них были короткими, но первые шесть были полны любви и желания быть рядом с Джоном. Седьмое письмо, которое было написано аккуратнее, дышало более холодными чувствами: оно намекало на то, что отсутствующий любимый мог бы поступить много лучше, чем жениться на слепой девушке. Такая партия могла обременить его — намекалось в письме.

— Стоп! Стоп! — воскликнула Маргарет, задыхаясь. — Я никогда не писала этого письма!

Она сидела в постели, откинув седые волосы с худого, напряженного лица, и, обратив невидящие глаза к Агари, как будто почти видела удивленную девушку — столь сильным было ее желание увидеть.

— Я никогда не писала этого письма! — повторила Маргарет пронзительным, возбужденным голосом. — Вы ошибаетесь!

— Я читаю только то, что тут написано, — сказала Агарь. — Позвольте мне продолжить. Когда я закончу читать остальные пять писем, мы их обсудим. Но я боюсь… Я боюсь…

— Вы боитесь чего?

— Что вас обманули. Подождите… Подождите! Не надо ничего говорить, пока я не закончу читать.

Маргарет откинулась на подушку с серым лицом, прерывисто и часто дыша. Агарь хорошо понимала, что она боится того, что надвигается, поэтому продолжала быстро читать письма, опасаясь, что ее прервут. Оставшиеся письма — всего их было пять или шесть — были написаны лучшим почерком, и каждое было холоднее предыдущего. Девушка, писавшая эти письма, не хотела покидать свой тихий английский домик ради далекой Индии. Она боялась, что ее помолвка была ошибкой, и утверждала, что была не в себе, когда согласилась на этот брак. Кроме того, его любила Джейн Лорример. Она была…

— Джейн! — вскрикнув, перебила Маргарет. — Какое дело Джейн до моей любви к Джону? Я никогда не писала этих писем! Они подложные!

— Судя по их виду, так и есть, — согласилась Агарь, изучая письма. — Это почерк человека, который может видеть, — намного лучше того, каким написаны первые письма.

— Я всегда плохо писала, — лихорадочно объявила Маргарет. — Я слепая, мне трудно писать пером. Джон и не предполагал… предполагал… ох, великий боже, что все это значит?

— Это означает, что Джейн обманула вас.

— Обманула меня! — слабо простонала Маргарет. — Обманула свою бедную слепую подругу! Нет, нет!

— Я в этом уверена! — твердо сказала Агарь. — Когда вы рассказали мне свою историю, я сразу усомнилась в Джейн. Теперь, когда я прочитала поддельные письма — а они поддельные, — я в этом уверена. Джейн обманула вас, и Люси ей помогла.

— Но почему, во имя господа, почему?

— Потому что она любила Джона и хотела выйти за него замуж. Вы стояли на ее пути, и она вас убрала. Что ж, она получила желаемое: она разлучила вас с Джоном и стала госпожой Маск.