Тульские метки

Как же фракции рубились за портфель! Пять раз тайно голосовали!

Редакторский персональный стукачик с бегающими глазками крота Ян Пеньков недавно в кандидатах. В перерыв доложил мне, беспартийному, на ухо:

– Носкова выдвигает Северухину, а Северухина – Носкову. Барда-ак! Только ты никому ни слова! А то скажут – продал!

– Не отчаивайся, – успокаиваю его. – Всё пучком! Это твоё первое предательское разглашение партийной тайны. Не с этого ли начинается настоящий коммунист?

Парторгом выбрали-таки Северухину.

13 октября Внучок лейтенанта Шмидта

На смену детям капитана Гранта пришли дети лейтенанта Шмидта.

Л.Лях

У грязных денег и сила нечистая.

С.Мягков

Вернулся я сегодня из отпуска, и мой литраб Крутилкин, обращаясь ко мне, назвал меня по фамилии.

Я страшно удивился:

– Ты чего? Забыл, как меня по имени? Подсказать?

Он гордо засопел и, повыше задрав свой бледный испуганный нос, вышел.

Мало-помалу туманишко рассеивается.

Оказывается, пока меня не было, Северухина премировала Николашку 25 рублями.

И пошла гулять по редакции легенда.

Про то, что я затирал Крутилку, не давал ходу. Был он, дескать, при мне мучеником. И стоило мне отбыть – Крутилка зацвёл, расправил крылышки.

Гм…

И вот первый звоночек из Ленинского. Знакомый журналист из районной газеты Кусов говорит мне:

– В нашей газете был мой материал. Вы перепечатали. Гонорар не забудьте мне.

Проверяю.

Гонорар выписан Дюжеву из Киреевска.

Рою дальше.

Ещё вот. Ещё…

На разметных полосах Крутилин перечёркивал фамилии подлинных авторов и гонорар выписывал Дюжеву.

И тут я вспомнил странненький разговорчик Крутиликина с Дюжевым. Заикаясь и вождисто размахивая рукой, Крутилкин кричал:

– Что ты за дубак! Учу, учу, как делать шуршалки,[50] а ты ни с места!

Проверяю ещё. Автор один – гонорар выписывается другому дружку Крутилина. Ерофееву из Венёва.

Идея! Поставить на столе Крутилкина табличку

Консультпункт

ИМЕНИ НИК. КРУТИЛИНА

Как делатьденьги

Завпунктом Ник. Крутилин

С пунктом успеется. Полистаю ещё.

Листаю. Не хватает терпения. Спрашиваю Николайку:

– Вот почему ты за статью Чижова гонорар выписал персонально себе?

– Я над нею сидел!

– За это тебе идёт оклад.

И что в итоге?

В моё отсутствие Крутилин опубликовал девять статей авторов районных газет, а гонорар выписывал не им, а себе или своим дружкам, над которыми шефствовал.

В общей сложности у авторов украдены двести рублей пятьдесят одна копейка. Целое «состояние, награбленное непосильным трудом»!

Дошло до тихого ужаса. Материал Щеглова лично я готовил к публикации, а гонорар за этот материал Крутилин выписал себе!

Ну Крутилкин!

Ну внучок лейтенанта Шмидта!

Несолидно. Неинтеллигентно.

Да узнай сыновья лейтенанта Шмидта, что у них такие крохоборные ученики, они б его задушили.

Редколлегия срезала оклад Крутилина со ста рублей до восьмидесяти. Пришлёпнула ещё выговор.

Через два дня осерчавший внучок лейтенанта Шмидта закрыл свой консультпункт и удалился в отпуск.

18 октября

Треугольник – шеф, Северухина, Павленко – вызвал в полном составе отдел «Юность».

– Мы не хотим работать с Крутилиным! – предъявил ультиматум отдел.

– Очень хорошо, – сказала Северухина. – Соберём расширенную редколлегию в три тридцать. Записку Крутилину я уже послала.

Три тридцать. Крутилина нет. Волков:

– Наверное, задерживается.

В три сорок появился Крутилин.

Я выложил суть дела.

Крутилин:

– Я много работал. Имею право на авторские материалы и на премию. А вы хотите представить меня как рвача.

Волков:

– Если так, то я имею право брать по тридцать копеек наличными с каждого сотрудника за заголовок.

Вскочил Кириллов. Весь трясётся, бородка прыгает:

– Хамство! Хамство! На лице ни тени раскаяния. Это уже законченный подонок. Пятого декабря наша газета отмечает сорокалетие. Позор, если на этом празднике будет этот вор и жулик!

Чубаров:

– Нам, беспартийной сволочи, ещё можно где-то перегибать палку. Но ты коммунист! Зампарторга! Если ты мало-мальски порядочный, то ты сам подашь заявление об уходе.

Павленко испуганно:

– Это ты вводил меня в заблуждение! Всё бегал с разметкой: «В последний раз, Володь, поправь! В последний раз-разишко!»

Крутилин заикаясь:

– Да… Началось с желания не иметь потёртый пиджак… А потом окончательно охамел… Снимите с парторга и выведите из месткома…

Сняли. Вывели.

– Иди отдыхай, – посоветовал Волков. – Время есть. Подыскивай работу.

19 октября

Северухина, крыша Крутилина, подлетела ко мне:

– Сан! Сегодня дежурит по расписанию Крутилин. Но раз ты его выгнал…

– Не без вашего участия, товарисч парторг…

– … ты за него дежуришь.

– Ну что ж… Всегда пожалуйста.

31 октября, воскресенье Бутакова

Позвонил шапочной питерской знакомке Саше Бутаковой. Написал ей письмо.