Турецкие народные сказки (второе издание)

Вот и в тот день они веселятся до вечера, а когда под вечер он приходит домой, то говорит своей матери: «Мать, я нашел друга моего отца; вот уже два дня они приглашают меня к себе и несут такие расходы». А мать его говорит: «Ах, сынок, если так, то надо, чтобы и ты теперь их позвал», а мальчик говорит: «Очень хорошо» — посылает к ним человека и всех их зовет к себе. Лишь только они это увидели, они смекнули: «Ага, дело пошло на лад!» С этими словами они встают и идут; берут с собой и бутыль водки. Вот, как только они приходят в конак, мальчик их встречает, проводит в прекрасную комнату и принимает их с большим почетом. Наступает вечер, ставят столы, все садятся, едят, а после еды говорят мальчику: «Эфендим, вечерние развлечения не бывают так, под сухую. Нет ли музыки или чего-нибудь такого?» А мальчик говорит: «Я этих обычаев не знаю; пойдите, раздобудьте все, что желаете». И вот один из них встает, идет, а вместе с музыкантами приводит и несколько девиц. Не будем затягивать! В ту ночь музыканты играют, девицы поют, а те выставляют бутыль водки и, после того как все выпили по чашке, дают и мальчику. Вот все, потерявши голову, начинают веселиться, а мальчик, как только опьянел, так и начал рассыпать золото пригоршнями. Так вот они проводят всю ночь, а когда наступает утро, тунеядцы хотят уйти, но мальчик их не отпускает. «Живите здесь; что я буду есть — то и вы будете есть со мной заодно», — говорит он, а этим только того и надо. «Прекрасно», — говорят они и остаются. И вот весь тот день они пьют водку и заставляют музыку играть. Мальчик опять разбрасывает золото пригоршнями.

Не будем затягивать! Таким вот способом тунеядцы живут там ровно три года и никуда больше не уходят; получая каждый день столько золота, они его прячут в каком-то месте. И вот, за три года все три сокровищницы у мальчика опустели. А сверх того, сколько ни было кораблей, караван-сараев, бань, лавок, — все это он продает и опять наполняет сокровищницы. И снова шум, гам, дым коромыслом³. «Хоть день да наш» ⁴,— говорят они и веселятся. Известна поговорка: «Где готовая еда, там и горы с камнями не беда!»⁵ Как только эти деньги истощились, прихлебатели собирают свои пожитки, и все расходятся один за другим; мальчик остается один. Тогда рассудок вернулся к нему, но одно уже пролетело вслед за другим — что тут делать? — и он начинает плакать. Да и в этом толку нет! Мальчик начинает заботиться о деньгах на хлеб — ниоткуда никаких доходов. Он продает даже дом, в котором живет, проедает те деньги, и матери его остается только просить милостыню. Скажем короче: этот мальчик попадает в угол на постоялом дворе; несколько времени он так и живет на постоялом дворе. Но вот однажды хозяин постоялого двора выгоняет его, и он, забравшись в одной лавке под скамейку, укладывается спать там, а когда наступает утро, приходит и хозяин лавки. Увидев мальчика, он спрашивает: «Ты кто такой?» А тот отвечает: «Да вот, я сын такого-то купца». Тот лавочник и говорит: «Тебе осталось от отца такое богатство, а ты что с ним сделал?» И тот рассказывает, что с ним случилось. А тот человек говорит: «Я был слугой у твоего отца; благодаря ему я нажил столько богатства, — а тебе осталось столько богатства, и ты его промотал; и тебе еще не стыдно жить в этом городе? А? Проваливай отсюда! Если еще раз я тебя увижу — так и убью!» С этими словами он прогоняет мальчика, а тот — что поделаешь? — поднимается и уходит из того города.