Турецкие письма

97 Родошто, 14 martii 1732.

С восторгом и радостью получил я, милая кузина, чудесное твое письмо, медом написанное. Давай скажем всему миру, что мы с тобой живем хорошо и от души любим друг друга. А то, что мы никогда не ссоримся, даже когда ссоримся, еще сильнее склеивает дружбу между нами. Ежели бы я уже и весточку ждать от тебя перестал, вот тогда было бы уместно сердиться. Кто мог бы подумать, что Топала так быстро сместят из визирей? Все его любили, и все его боялись. Правда, немцы, те, я думаю, рады этому, потому как немцев он терпеть не мог. Нам же, благослови его Господь, даже за такое малое время он сделал много хорошего. Если так пойдет, то за два-три года не останется ни одного турка, который не побывал бы в визирях. Исключение сделаю для графа Бонневаля[349], пускай даже он тоже будет турок, потому как Господь не допустит, чтобы такой проходимец и тут вышел бы вперед. Ежели тот паша, про которого, хоть он и находится пока в Вавилоне, говорят, что его сделают визирем, когда он вернется, — это все-таки больше в порядке вещей; к тому же он сын доктора, а не цирюльника или дровокола, как уже бывало. Визирей здесь поднимают из праха, затем в прах же и возвращают. Расскажу об этом небольшую историю.

Здесь, когда находят таких бедных детей-сирот, которые неплохо выглядят, их забирают в виде налога, воспитывают в турецкой вере, а самых красивых из них держат при дворе султана. Одного из таких детишек, посчитав его не слишком удачным, не отдали ко двору султана, а отдали одному паше, который, хорошо отнесшись к ребенку, научил его всем наукам, которым только можно научить, и воспитал с большим тщанием. Юноша, которого мы будем называть Ибрагимом, учился успешно, да и вел себя достойно, настолько, что паша подумал: пожалуй, он поступит дальновидно, ежели отдаст его сыну султана, Сулейману, который после смерти отца своего был очень у всех на виду. Сулейман принял подарок весьма благосклонно, а поскольку Ибрагим был его ровесником, он сопровождал Сулеймана на все развлечения, и Сулейман так его полюбил, что желал, чтобы прислуживал ему только Ибрагим. Тот, заметив это, решил воспользоваться таким случаем, но обратил свою удачу не во зло, а на то, чтобы делать благодеяния и помогать бедным. Сулейман, характер у которого был поистине царским, с радостью увидел в слуге своем благородное сердце и еще больше стал его уважать и любить. Самым главным свидетельством этого стало то, что, когда Сулейман воссел на султанский трон, он сделал Ибрагима капиджи-пашой, а спустя некоторое время — агой янычар. Ибрагим, видя, как быстро продвигается его карьера, задумался, долго ли продлится его счастье. Часто приходила ему в голову судьба сановников в Порте, их быстрый взлет и жалкий конец. Грустные эти мысли настолько затуманили ему голову, что он утратил веселый нрав, который так нравился Сулейману. Заметив это, султан, любя его всей душой, стал спрашивать, в чем дело. Ибрагим выложил ему всю правду, сказав, что причина его печали — не что иное как мысль о том, что доброжелательность господина приведет к тому, что у него появится много завистников и врагов, которые, строя против него интриги, ввергнут его в ту же горькую участь, которая постигла уже многих и многих вельмож. И в конце концов он тоже умрет такой же страшной смертью, как те. Страх этот постоянно беспокоит его душу, а потому просит он султана, чтобы тот умерил свою доброту к нему и чтобы он, Ибрагим, мог вести свою жизнь в тишине и покое: ведь султан и в таком состоянии может показывать свою милость к нему, как и в то время, когда вознес его, слугу, в высокое положение. Сулейман, слушая эти умные речи, сжалился над Ибрагимом и похвалил его доброе сердце, не желая упустить ничего, чем он мог бы его утешить. Он поклялся, что, пока он, султан, жив, он никогда не причинит Ибрагиму зла, какие бы для этого ни были причины.

Ибрагим, выслушав эти обещания и утешившись, стал служить султану еще с большим рвением. Сулейман же, чтобы еще убедительнее показать ему свое доверие, сделал его великим визирем. Позже Сулейман осуществил успешные походы в Венгрию, затем в Персию. Ибрагим участвовал во всех этих походах. Он стал таким могущественным и богатым и пользовался такой милостью султана, что все боялись его.