Творения догматико-полемическое и аскетические

Итак, монах, желающий добраться до битвы внутренней брани, во-первых, пусть сделает самому себе предостережение, чтобы, не побеждаясь никаким услаждением, вовсе не разрешать себе принимать питье или кушанье прежде предписанного правилом перерыва и до общего часа приема пищи вне стола и чтобы, когда закончится какая-то трапеза, не позволять себе принимать что-либо из этого, хоть самую малость; и подобным же образом пусть хранит указанное правилом время и меру сна. Ибо распущенность ума следует отсекать тем же стремлением, которым отсекается порок блуда. Ведь кто не смог сдержать чрезмерное вожделение глотки, [Col. 237] каким образом сумеет истребить жар плотского вожделения? И кто не сумел укротить открытые и мелкие страсти, как сможет, руководствуясь умеряющим различением, ослабить страсти тайные, которые разъедают так, что никто из людей этого не видит? Итак, в единичных движениях и всяких желаниях испытывается крепость души: если в мелких и открытых вожделениях она будет побеждена, как устоит в более крупных, и сильных, и тайных – в этом каждому его совесть является свидетелем.

Глава 21. О внутреннем мире монаха и о духовном воздержании

Виды пищи, вредные для души

1. Ведь нам следует страшиться не внешнего врага: в самих нас заключается враг, [Col. 238] он ежедневно ведет войну внутри нас. Когда он побежден, все, что находится снаружи, становится слабым и все умиротворяется и подчиняется воину Христову. Нам не нужно будет бояться внешних врагов, если те, что внутри нас, <Р. 226> побеждены и подчиняются духу и если мы верим, что одного только воздержания от видимой еды недостаточно для совершенства сердца и чистоты тела, если не будет к нему присоединен и пост души.

2. Ибо имеет и она вредные для нее яства, утучненная которыми, даже без изобилия еды устремляется к обрыву разнузданности. [Col. 239] Ведь пища ее – злословие, и притом пища крайне лакомая. Гнев – также ее пища: хотя и нисколько не мягкая, однако на миг питает ее несчастной едой, а убивает смертельным вкусом. Зависть – это пища ума, ядовитыми соками разрушающая и непрестанно истязающая его, несчастного, процветанием и успехом других.

3. Тщеславие, то есть суетная слава, – тоже пища для него, которая его тешит приятной едой на время, однако потом оставляет пустым и лишенным всех добродетелей и нагим, без всех его духовных плодов и порожним, так что не только губит заслуги великих трудов, но и навлекает большие муки. Все вожделение и блуждание непостоянного сердца есть некая пища души, питающая ее вредоносными яствами и оставляющая ее в дальнейшем лишенной небесного хлеба (Пс. 104:40) и твердой пищи (1 Кор. 3:2).

Самое угодное Богу жертвоприношение

4. Итак, воздерживаясь от этого, сколько в нас есть силы, духовным постом, будем с пользой и надлежащим образом соблюдать пост телесный. Ведь физический труд, соединенный с сокрушением духа, – самое угодное Богу жертвоприношение, это откроет достойное обиталище святости в чистых и непорочных тайниках. Впрочем, если мы, постясь телесно, впутаемся в опаснейшие для души пороки, никакая плотская скорбь нам, загрязнившим ценнейшую часть, не поможет, так как <Р. 228> мы совершаем преступление той сущностью, которая призвана сделаться обиталищем Святого Духа.

Вселение Бога и Христа в душу

5. Ведь не столько тленная плоть, сколько чистое сердце делается обиталищем Бога и храмом Духа Святого. Следовательно, нам, при соблюдении постов внешним человеком, надлежит также внутреннему человеку снижать количество вредоносных яств, особенно тому, кто хочет удостоиться, явив себя чистым Богу, принять в себя, как гостя, Христа; того блаженный апостол вразумляет такими словами: во внутреннем человеке, верою вселиться Христу в сердца ваши (Еф. 3:16–17).

Глава 22. О том, что нам следует соблюдать телесную умеренность для того, чтобы через нее достичь духовного поста

Итак, да будет нам известно, что мы употребляем этот труд телесного воздержания, [Col. 240] чтобы суметь достичь этим постом чистоты сердца. Впрочем, труд предпринимается нами напрасно, если мы его переносим неустанно, созерцая его цель, но при этом цели, из-за которой мы испытываем столькие скорби, достичь не можем; лучше было бы ограничивать запрещенные яства души, чем добровольно воздерживаться от менее вредоносных телесно. Ведь они – простое и невинное творение Божие, никакого само по себе не имеющее греха, а вот в том в первую очередь опасное пожирание братий, о котором говорится: Не люби клеветати, да не вознесешися (Притч. 20:13).

Пагубность гневливости и зависти