Творения догматико-полемическое и аскетические

4. И галатам свидетельствует о том же: когда между апостолами разделялось служение проповеди, то условился с Иаковом, Петром и Иоанном, и хотя ему досталась проповедь среди язычников, однако бедным Иерусалима, <Р. 318> которые, ради Христа отрекшись от всех своих вещей, терпят добровольную нужду, никогда не откажет в заботе и попечении: и, узнав о благодати, данной мне, Иаков и Кифа и Иоанн, почитаемые столпами, подали мне и Варнаве руку общения, чтобы нам идти к язычникам, а им к обрезанным, только чтобы, мы помнили нищих (Гал. 2:9-10).

5. Он свидетельствует о себе, что исполнил это со всем тщанием, говоря: что и старался я исполнять в точности (Гал. 2:10).

Итак, кто блаженнее? Те ли, кто недавно были собраны из числа язычников и пока еще были преданы своим вещам, не будучи достаточно крепкими, чтобы вознестись до евангельского совершенства, те, о ком [Col. 311] апостол говорил, что немалым плодом было бы уже то, чтобы они воздерживались от оскверненного идолами, от блуда, удавленины и крови (Деян. 15:20) и приняли бы веру Христову со своими богатствами, или те, которые, исполняя евангельскую заповедь, каждый день несли крест Господень и не пожелали оставить себе ничего из собственных богатств?

6. И сам блаженный апостол объявляет, что когда он был заключен в цепи и темницу или был остановлен тяготами пути и из-за этого не мог, как обычно, добывать себе пропитание своими руками, то принял от братьев, пришедших из Македонии, вспомоществование своим нуждам, ибо недостаток мой восполнили братия, пришедшие из Македонии (2 Кор. 11:9). И филиппийцам это же повторяет: Вы знаете, филиппийцы, что в начале благовествования, когда я вышел из Македонии, ни одна церковь не оказала мне участия подаянием и принятием, кроме вас одних; вы и в Фессалонику и раз и два присылали мне на нужду (Флп. 4:15–16); неужели они, как по мнению тех людей, кто принял указанное изречение теплохладным умом, <Р. 320> будут блаженнее апостола, поскольку уделили ему от своего имущества? Этого любой безумец сказать не дерзнет.

Глава 18. О том, что если мы хотим подражать апостолам, то должны не жить по своим определениям, а следовать их примеру

Посему если мы хотим повиноваться евангельской заповеди и подражать апостолу и всей его ранней Церкви и тем отцам, которые в наши дни наследуют их добродетели и совершенство,[524] [Col. 312] то да не будем опираться на наши собственные определения, сулящие нам евангельское совершенство за это теплохладное и презренное состояние, но, идя по их стопам, да будем стремиться хотя бы самих себя не обманывать и так обратимся к уставу и дисциплине монастыря, чтобы поистине отказаться нам от мира сего, не сохраняя из-за сдерживающего нас маловерия ничего из того, что отвергли, и добывая ежедневное пропитание не утаенными деньгами, а собственным трудом.

Глава 19. Изречение святого епископа Василия против Синклетия

Передают изречение святого Василия, епископа Кесарийского, обращенное к некоему Синклетию, застывшему в этой, как мы сказали, теплохладности. Он говорил, что отрекся от мира сего, но приберег себе что-то из собственных богатств, не желая поддерживать себя трудом своих рук и приобрести покорностью истинное смирение в нищете, в измождении себя трудом и в подчинении монастырю. И святой Василий говорит: «Ты и сенатора Синклетия потерял, и монахом не сделался».[525] <Р. 322>

Глава 20. Сколь позорно подчиниться сребролюбию

Итак, если мы желаем вести духовную борьбу надлежащим образом, то прогоним этого опасного врага из наших сердец: насколько не требуется великой доблести, чтобы его одолеть, настолько позорно и постыдно быть им побежденным. Ведь когда проигрывают бой силачу, пусть даже поражение болезненно и прискорбно от упущенной победы, все же сила противника в некоторой мере [Col. 313] дает утешение побежденному; если же и враг тощий, и битва вялая, то к скорби от поражения прибавляются смущение и позор более сильные, чем сам ущерб.

Глава 21. Каким образом следует преодолевать сребролюбие