Творения догматико-полемическое и аскетические

Глава 19. Какого сравнения заслуживают те, кто только тогда терпелив, когда никто не подстрекает

1. Как будто бы все ядовитые змеи или дикие животные, когда находятся в уединении в своих логовах, становятся безвредными! Но они не могут быть названы безвредными оттого, что никому не вредят, ведь это происходит не от их доброты, а из неизбежного уединения. Когда они улучат возможность навредить, то спрятанные в себе яд и ярость тут же приводят в движение и показывают. И поэтому ищущим совершенства недостаточно не гневаться на людей.

2. Ведь мы помним, что когда мы пребывали в уединении, то гневались на тростник, если он нам не нравился своей толщиной или тонкостью, или на ножичек, когда тот резал медленно тупым лезвием, или на огниво, если вдруг мы торопились приступить к чтению, а из него поздно высеклась искра; и закрадывалось такое движение негодования, что мы его могли перенести и усмирить только произнесением проклятия в адрес либо этих бесчувственных предметов, либо диавола. [Col. 347]

3. По этой причине для достижения совершенства недостаточно будет только устраниться от людей, против которых мы движимы гневом, поскольку если терпение не было приобретено прежде, то чувство гнева мы сможем испытывать даже в отношении бессловесных вещей; это чувство, единожды оказавшись в нашем сердце, не позволяет нам ни обладать постоянным состоянием покоя, ни избавиться от оставшихся пороков. Если только вдруг не сочтем, что извлекаем пользу из нашего волнения или что лекарство от него в том, что эти неодушевленные и немые вещи не отвечают проклятиями <Р. 362> и никогда не побуждают несдержанность нашего сердца возгореться еще большей яростью, до неистовства.

Глава 20. Об отсечении гнева согласно Евангелию

Вот почему, если мы жаждем обрести высшую божественную награду, [Col. 348] о которой сказано: блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (Мф. 5:8), то гнев не только должен быть удален из наших поступков, но и вырван с корнем из недр души. Не будет полезно, если сдержанная ярость гнева проявится в слове, а не в деле, ведь Бог, от Которого не укрываются тайники нашего сердца, видит, что эта ярость есть в недрах нашей груди.

Вырывать корни страстей важнее, чем их плоды

2. Ведь евангельская заповедь предписывает вырывать более корни пороков, чем плоды, которые, вне сомнения, по устранении побуждении никогда более не разрастутся: и ум сможет непрерывно укореняться во всяком терпении и святости, когда гнев будет изгнан не с поверхности действий и поступков, а из недр помыслов. И поэтому, чтобы не продолжалось человекоубийство, то гнев и ненависть, без которых преступление человекоубийства никоим образом не будет допущено, да будут истреблены: [Col. 349] и всякий, гневающийся на брата своего, подлежит суду (Мф. 5:22), и всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца (1 Ин. 3:15).

3. Ведь за чувство гнева, оттого, что он в сердце жаждет, чтобы погиб тот, чью кровь, как всем известно, он не проливал ни собственной рукой, ни копьем, он назван человекоубийцей у Господа, Который не только за последствия действий, но и за стремление воли и желание каждому воздает либо награду, либо наказание согласно с тем, что Он Сам сказал через пророка: Ибо Я знаю деяния их и мысли их; и вот, приду собрать все народы и языки (Ис. 66:18), и еще: совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую, <Р. 364> в день, когда, по благовествованию моему, Бог будет судить тайные дела человеков (Рим. 2:15–16). [Col. 350]

Глава 21. О том, как понимать, что в словах Евангелия: всякий, гневающийся на брата своего напрасно, повинен суду (Мф. 5:22) – прибавлено « напрасно »