Творения догматико-полемическое и аскетические

Поэтому, чтобы мы могли это понять и с пользой принять это, давайте слезно молить милосердие Господа, чтобы оно помогло нам достичь этого. Этому учатся не как другим человеческим искусствам – посредством некоторого предварительного истолкования слов, но скорее на основе предшествующих действий и опыта. И опять же, если это не будет многократно рассматриваться и тщательно отшлифовываться в ходе бесед с духовными мужами (conlationibus spiritalium virorum), как и заботливо проверяться деяниями и каждодневным опытом, то оно либо утратит смысл из-за беспечности, либо исчезнет, преданное безучастному забвению». <Р. 170>

Собеседование XXIV. Аввы Авраама. О самоумерщвлении

Глава 1. Как мы раскрыли тайны наших помыслов авве Аврааму

По милости Христовой здесь приводится двадцать четвертое собеседование, завершающее предания и установления всех старцев. Когда оно благодаря вашим молитвам [Col. 1281] <Р. 171> было закончено и [число всех собеседований] мистически совпало с числом тех двадцати четырех старцев, которые, как говорится в Святом Апокалипсисе, принесли свои венцы Агнцу (ср. Откр. 4:4), мы, полагаем, исполнили долг всех наших обещаний. Поэтому если те двадцать четыре наших старца будут увенчаны некоторой славой за заслугу своих наставлений, то, склонив головы, они должны принести ее Агнцу, Который был заклан ради спасения мира. Ибо Он ради прославления имени Своего соблаговолил даровать как им столь исключительный образ мыслей, так и нам хоть какое-то красноречие, [Col. 1282] чтобы выразить столь великую глубину [мысли]. Ибо за награды, обретенные по дару Его, необходимо воздавать [благодарность] Созидателю всех благ, Которому тем больше мы обязаны, чем более получаем от Него.

Итак, с беспокойством исповедавшись, мы открыли Аврааму борение наших помыслов: что волнения наших душ каждый день побуждали нас возвратиться в нашу провинцию и вновь увидеть родных. [Col. 1283] Ибо основная причина [подобного рода] желаний родилась из того, что мы вспомнили, сколь наши родственники исполнены религиозности и благочестия (так что мы заранее знали, что они никогда не будут препятствовать нашему желанию); при этом мы постоянно думали, что обретем немало пользы от их внимания, не будем иметь никаких забот относительно жизненных потребностей, не будем отвлекаться на поиск пропитания, когда они в полной мере и с радостью удовлетворят все наши потребности. И помимо этого мы питали души наши чаяньем суетных радостей, веря, что стяжаем большое благо из обращения многих, которые нашим <Р. 172> примером и нашими наставлениями были бы наставлены на путь спасения. Кроме того, перед глазами тогда вставали даже особенности тех мест, в которых было наследственное владение наших предков, и восхитительная красота того края: настолько благодатно и подобающим для пустынного уединения образом простирается эта [прелестная местность], так что лесные чащи могли бы не только порадовать монаха, но и дать ему большие возможности для пропитания. [Col. 1284]

И когда мы прямо, искренне и по совести раскрыли это вышеупомянутому старцу и обильными слезами засвидетельствовали, что уже не сможем противиться силе искушения, если только благодать Божия врачеванием своим не поможет нам, тот помедлил [с ответом] и после долгого молчания, тяжело вздохнув, ответил наконец.

Глава 2. Каким образом старец раскрыл наши заблуждения