Творения догматико-полемическое и аскетические

Может быть, этот-то именно личный опыт истинного содружества на почве нравственного усовершенствования и дал Иоанну Кассиану материал для его Собеседования о дружестве (XVI), главная мысль которого та, что истинное содружество невозможно ни на какой другой почве, кроме как на почве личного нравственного развития и совершенствования, в совокупной борьбе с общим врагом спасения. И содружество, заключенное на этом основании, будет все расти и крепнуть по мере духовного возрастания и осуществления в жизни нравственного христианского идеала.[854] К этой же поре юности и пребывания Иоанна Кассиана в Палестине, вероятно, относится начало знакомства его с Исидором Пелусиотом. Известно письмо последнего, направленное к некоему Кассиану; вероятно, именно к этому. «Слышу, – пишет Исидор Пелусиот монаху Кассиану, – что бежал ты жизни тленной, вступив на поприще монахов, но язык у тебя неудержим и говоришь не подумав. Это не иное что значит, как построить крепкую, неприступную для врагов стену и для входа им оставить врата. Если хочешь и стену соблюсти в безопасности, и пред врагами оказаться сильным, то всеми силами сдерживай язык, от которого приключаются мгновения и великие падения».[855] Так писать мог Исидор Кассиану не иначе как еще в первое время монашеской жизни последнего, а не после того, как они стали в более близкие отношения друг к другу, как ученики Иоанна Златоуста. Преп. Кассиан был тогда уже в зрелом возрасте и, конечно, значительно усовершенствовался в монашеских подвигах после своего знакомства с египетскими пустынниками, да и в самом письме Исидора нет следов того знакомства, которое связывало их обоих как учеников Иоанна Златоуста. Замечательно, что и египетский подвижник, авва Нестерос, советует Кассиану молчание, как особенно для него необходимое. «Итак, прежде всего старайтесь, – говорит старец, – особенно ты, Иоанн, которому для сохранения того, что я намерен сказать, много благоприятствует и юный возраст, наложить на свои уста совершенное молчание, чтобы от суетного возношения не сделались бесполезными усердие в чтении и труд твоего желания. Это есть первый шаг в деятельной науке; ибо весь труд человека в устах его (Еккл. 6:7)… Итак, не осмеливайся ничего говорить при собеседовании старцев… будь во всем скор на слышание и медлен на слова (Иак. 1:19), чтобы не пало на тебя замечание Соломона: видел ли ты человека опрометчивого в словах своих? на глупого больше надежды, нежели на него (Притч. 29:20)».[856]

Приведенное выше письмо Исидора Пелусиота содержит те же самые мысли, что и это рассуждение старца Нестероса, с которым Кассиан беседовал во время своего путешествия по Египту, куда они с Германом отправились, оставив на время Вифлеемский монастырь.

В Вифлеемском монастыре преп. Кассиан пребывал два года,[857] а потом, побуждаемый желанием высшего духовного совершенства в христианской жизни,[858] вместе со своим другом Германом около 360 года предпринял путешествие по египетским монастырям.[859] Семь лет [860] проведены были в посещении и беседах с многочисленными подвижниками Фиваиды, куда они сначала прибыли,[861] а потом Скитской пустыни.[862] Фиваида [863] была известна тогда как отечество строгого монастырского подвига, как отечество анахоретства, которое в ряду монашеского рода жизни представляет высшую ступень.[864] Великий Златоуст прославляет Фиваиду и тамошних подвижников весьма возвышенными словами: «Идите в Фиваиду, – говорит он, – вы найдете там пустыню прекраснее рая, тысячи хоров ангелов в человеческом образе, целый сонм мучеников, целый сонм девственниц, вы увидите диавола связанным, а Христа побеждающим».[865]

Пребыванием в этих пустынях Иоанн Кассиан ревностно воспользовался для того, чтобы усвоить себе всестороннее изучение духовной мудрости, то есть предания древних отцов-подвижников, и так увлекся жизнию здешних подвижников, что только вследствие данного обещания возвратился с Германом в Вифлеемский монастырь (397 год), проведя в путешествии семь лет.[866] Пробыв немного в Вифлееме, они опять отправились в египетские монастыри и снова посетили Скитскую пустыню для большего преуспеяния в благочестивых подвигах иночества,[867] но сколько времени они прожили теперь в египетских монастырях, в точности не известно. Можно полагать, что они провели в пустыне теперь не более трех лет, так как вскоре, в 400 году,[868] они прибыли в Константинополь, чтобы послушать и поучиться у святого мужа и знаменитого проповедника и учителя жизни Иоанна Златоустого, в личной жизни которого Иоанн Кассиан мог видеть блестяще осуществленным учение древних египетских отцов о духовном совершенстве.