Творения догматико-полемическое и аскетические

Если мы примем во внимание время, когда написаны первые десять Собеседований и семь следующих, то окажется возможным объяснить это различие взглядов и иначе. Первые десять Собеседований Кассиан написал в период наиболее обостренной борьбы с пелагианством или немного спустя, и, таким образом, ввиду пелагианских заблуждений он имел особенный повод выдвигать мысль о необходимости благодати в деле спасения. Когда же преп. Кассиан писал следующие Собеседования (после 427 года), то ему пришлось уже указывать на значение собственных сил человека в деле спасения в противовес блж. Августину, который в написанных в то время сочинениях «De gratia et libero arbitrio» [«О благодати и свободном выборе»] и «De correptione et gratia» [«О порицании и благодати»] проводил взгляды, казавшиеся крайними. Таким образом, у преп. Кассиана в указанных местах можно найти не столько противоречие, сколько перенос, так сказать, внимания с одной стороны вопроса на другую, и по существу дела, как после увидим, у него в обоих случаях одни и те же взгляды на значение благодати для человека. И как эти взгляды, так и все вообще воззрения, высказанные им в «Collationes» и «Institutiones», нужно считать его собственными взглядами. Если преп. Кассиан и придал своему сочинению «Collationes» такую форму, что как будто он не свои убеждения высказывает, а египетских подвижников, то это не должно смущать читателя. Это не больше, как литературный прием автора, вызванный, быть может, его монашеской скромностью.

Подтверждением этого отчасти может служить 24-я глава XVII Собеседования, где Иоанн Кассиан одобрительно отзывается о таких поступках, когда по скромности прикрываются именем других. «Если мы хотим рассмотреть, – говорит он, – также и то, что не колеблясь сделали наши старцы, которые удивительные свои добродетели или свои действия, которые необходимо было обнаружить в собеседовании для наставления младших, обыкновенно прикрывали именем других лиц, то что другое можем находить в этом, как не ясную ложь? Также если бы и мы имели что-либо достойное того, что бы могло быть предложено младшим для возбуждения веры, то, конечно, мы нисколько не стали бы опасаться последовать таким прикровениям их».[982] Заслуживает еще внимания последняя (31-я) глава XVII Собеседования, где в заключение Собеседования Иоанн Кассиан дает такой совет: «Всех, до чьих рук дойдет это сочинение и кому приятна жизнь и учение святых, прошу все то, что понравится в них, приписать отцам, а что не понравится, то нам».[983]

Следуя этому совету самого автора, ему бы и следовало приписывать те его рассуждения о благодати и свободе, которые не нравились многим, а не наоборот. Но эти соображения, конечно, не могут еще служить прямым основанием того, чтобы, не соблазняясь формой сочинений преп. Кассиана, считать высказанные здесь взгляды его убеждениями.