Творения догматико-полемическое и аскетические

Не нужно упускать из вида и того обстоятельства, что хотя преп. Иоанн Кассиан был учеником Востока по преимуществу и имеет источником и образом для своих идей восточных отцов, однако он был уроженцем Запада и там же провел последние годы жизни. Естественно, конечно, предполагать, что и Запад со своим духовным богатством и достоянием в лице таких мыслителей, как святые Амвросий и Августин, оказал на него влияние и отразился так или иначе в воззрениях преп. Кассиана. Сочинения Иоанна Кассиана дают для этого мнения достаточные основания, и интересно видеть, каким образом и в чем проявилось у преп. Иоанна Кассиана сочетание идей Востока с характерными особенностями Запада.

Таким образом, при выяснении вопроса об источнике аскетических идей Иоанна Кассиана помимо сравнительного анализа воззрений его и восточных отцов нужно обратить внимание и на значение для него западной богословской мысли.

Характеристическую особенность аскетических воззрений преп. Иоанна Кассиана можно видеть, с одной стороны, в общем взгляде его на подвижничество как на внутреннюю главным образом жизнь личности, а не как на самодовлеющий по своей чисто внешней стороне институт, с другой – в учении о личности подвизающегося как силе, активно осуществляющей задачи своей жизни через сознательное участие в предположениях своего звания и в понимании задачи подвижничества в смысле индивидуального главным образом совершенствования.

Сущность подвижничества, как особого рода искусства, заключается, по взгляду преп. Кассиана, в субъективном отношении инока к предположениям монашеского звания, во внутренней жизни личности, без которой оно (это звание) лишается своего содержания и теряет свое значение.[1866] Вот почему преп. Кассиан, как мы уже имели случай говорить об этом, не отождествляет подвижничество и быт монашеский; в последнем он видит только одну внешнюю сторону, саму по себе вне субъективного отношения к ней не имеющую значения.

Этому пониманию преп. Кассианом сущности подвижничества не противоречит и то обстоятельство, что он заметно обнаруживает стремление сообщить священную важность разным подробностям монашеского обихода и быта, связав их с как бы узаконившими их событиями священной истории, словами и поступками тех, кто был в ней носителем Божественных определений, выразителем Божественной воли.[1867] В этом стремлении преп. Кассиана нельзя видеть чего-либо, кроме благочестивого уважения его к древним обычаям и благоговения перед теми праведниками, которые жили этими обычаями. Это тем более, что сам же он указывает и внутренний смысл этих обычаев и установлений, придавая им значение символизации нравственных идей.

Совершенно чуждый тенденции преувеличивать и придавать самостоятельное значение внешней стороне быта подвижника, преп. Кассиан рассматривает подвижничество как внутренний процесс жизни человека, а внешний строй жизни, в частности монашество, ценит только как наилучшее средство, наилучшую форму как для выражения готового уже нравственно-психического содержания жизни, так и для осуществления нравственной задачи подвижничества. И не внешняя сторона жизни подвижника обращает на себя главное внимание Иоанна Кассиана – напротив, она отодвигается на задний план перед живой личностью инока, внутренний мир которого и представляет предмет возможно глубокого психологического анализа. Не душевный склад подвижника должен, по мысли преп. Кассиана, приспособляться к внешнему (монашескому) строю жизни, а, напротив, этот последний должен согласоваться с разнообразными формами первого. В качестве иллюстрации этой мысли преп. Кассиана возьмем хотя бы его рассуждение о подвиге поста. «Итак, – говорит он, – касательно образа поста не может соблюдаться одинаковое правило, поелику не у всех тел одинаковая крепость и соблюдается пост силою не одной души, как прочие добродетели… Различны должны быть время, способ и качество питания, именно по неодинаковому состоянию тел или по возрасту и полу, но у всех должно быть одно правило укрощения плоти для воздержания сердца и укрепления духа».[1868]