Творения догматико-полемическое и аскетические

Почти в таких же выражениях представляет характеристику духовного совершенства и преп. Кассиан, как это было указано выше. И нужно сказать, что сходство здесь не в терминах только, а в самом содержании их, что весьма ясно видно будет, если взять на себя труд привести содержание всех указанных нами мест святоотеческих творений.[2017]

К вопросу об осуществлении подвижничества относится еще вопрос о внешней стороне жизни подвижника и о тех подвигах, которые он принимает на себя. Характеризуя взгляд преп. Кассиана на подвижничество как на проявление главным образом внутренней жизни личности, мы уже указывали на согласие его с восточными отцами во взгляде на весь внешний строй жизни и внешние подвиги как только на лучшее средство к выработке доброго настроения или же как на естественную форму выражения этого настроения. В данном случае достаточно ограничиться указаниями только на некоторых отцов Востока, с которыми у преп. Иоанна Кассиана можно заметить по данному вопросу наибольшее совпадение. На Василия Великого он сам указывает как на источник своих взглядов по вопросу о внешней жизни монахов.[2018] И достаточно просмотреть пятый том творений св. Василия Великого, содержащий в себе его «Слова подвижнические», «Уставы» и «Правила», чтобы видеть справедливость этого заявления преп. Кассиана.[2019]

В описании одежд подвижника и их символического значения у преп. Кассиана буквальное совпадение с Евагрием.[2020] В указании происхождения подвижничества от времен апостольских у преп. Кассиана прямое совпадение с Нилом Синайским.[2021]

В результате сравнительного анализа аскетических воззрений преп. Кассиана и воззрений восточных отцов как со стороны их общих типических черт, так и со стороны содержания является полная возможность сказать, что духовное богатство восточной аскетики самым существенным образом вошло в содержание аскетических творений Иоанна Кассиана и идеи последнего есть идеи целого ряда восточных отцов-аскетов.[2022]

Это отношение преп. Кассиана к восточной аскетике вполне естественно в силу поставленной им самим цели своих трудов, и было бы, напротив, странно, если бы преп. Кассиан, поставивший себе задачей изложить учение о подвижничестве в духе восточных отцов, в результате своих трудов дал бы что-либо совершенно несогласное с духом восточной аскетики. Это могло бы случиться или в том случае, если бы преп. Кассиан не в состоянии был проникнуть в дух и понять идеалы восточного подвижничества, или в том случае, если бы он, как человек западный, хотя и воспитавшийся на Востоке, задавшись целью перенести дух восточного подвижничества на Запад и в круг западного богословского мышления, не сумел бы справиться с этой задачей и у него дух Востока утратился бы под преобладающим влиянием Запада. Но оба эти предположения устраняются ввиду указанного полного согласия аскетических воззрений преп. Кассиана с воззрениями Востока. И это согласие не есть только согласие компилятора с теми источниками, на основании которых делается компиляция. В приложении к Иоанну Кассиану нельзя сказать, что он рабски следовал восточным отцам, чисто механически соединял выдержки по составленному плану. Заслуга его в том и состоит, что его труд представляет нечто органически цельное и связное. Он берет подвижничество во всей совокупности его обнаружений, рассматривает его объективно, и в то время как у восточных отцов-аскетов труды носят характер или увещаний, или правил, часто отражающих чисто субъективное настроение автора, у преп. Кассиана весь труд носит характер обстоятельного, теоретического исследования подвижничества с главной задачей – указать всему основание во внутренней жизни человека при свете слова Божия. И не в том еще только заслуга преп. Кассиана, что он перенес аскетические воззрения Востока на Запад и выполнил этим прямую свою задачу, а в том, что он в этой работе сумел проявить некоторую самодеятельность. Эта последняя проявилась в том, что он из разрозненного материала и продуктов мысли разных лиц первый, можно сказать, создал довольно цельную систему и полную теорию подвижничества, удержав все особенности и тот характер, который был присущ данному материалу. Но мало этого, самодеятельность и авторское творчество преп. Кассиана проявилось еще и в том, что он сумел отдать должное в своем труде и Западу с его духовным богатством, нашел возможным сочетать характерные элементы западной богословской мысли с восточными в приложении их к подвижничеству, не утратив духа восточной аскетики.