Творения догматико-полемическое и аскетические

2. Конечно, нет; но он был вынуждаем к подозрению и исследованию этого великим свидетельством знамений, великими доказательствами от дел и словами Самой истины, ведь и он однажды уже слышал от Иоанна: вот Агнец Божий, Который берет [на Себя] грех мира (Ин. 1:29). И снова о том же: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? (Мф. 3:14). Также и голубь, снизошедший с неба и спустившийся на главу Господа, подал явный и открытый знак явления Бога (Мф. 3:16).

3. Также и глас, ниспосланный от Бога, побуждал его не иносказаниями и не образами, говоря: Ты Сын Мой Возлюбленный; в Тебе Мое благоволение! (Лк. 3:22). И потому, хотя внешне он видел в Иисусе человека, он все же выведывал Сына Божия, говоря: если Ты Сын Божий, [Col. 225] то вели этому камню сделаться хлебом (Лк. 4:3). Неужели видение человека отняло у диавола подозрение в Его божестве, [Col. 226] так что, видев человека, он уже не мог полагать Его Богом? Конечно, нет; но [Col. 227] что он говорит? Если Ты Сын Божий, то вели этому камню сделаться хлебом (Лк. 4:3). Конечно, диавол не сомневался в возможности того, чего он доискивался; [Col. 228] у него было беспокойство о том, что это окажется правдой, а не уверенность в невозможности [чуда].

Глава 12. Сравнивает это предположение и вероятное подозрение диавола с упрямым и непреклонным утверждением его противников и показывает, что это богохульство еще больше и злочестивее диавольского

[Col. 229] 1. Однако [диавол], конечно, знал, что Господь Иисус Христос был рожден от Марии, что закутанный пеленами был положен в яслях, что бедно было Его младенчество человеческой жизни и что Его детство было лишено даже надлежащих прислуживающих у колыбели;[182] кроме того, диавол не сомневался, что Он имел настоящую плоть, что поистине родился человеком. И почему это показалось ему недостаточным, чтобы быть уверенным? Почему [диавол] полагал, что может быть Богом Тот, Кого он доподлинно знал как человека? Итак, научись, несчастный безумец, сумасшедший и вероломный злочестивец! Научись хотя бы от диавола, как убавить свое нечестие! Тот сказал: если ты Сын Божий, а ты говоришь: «Ты не Сын Божий». (368) О чем тот спрашивал, ты отрицаешь. Никто до сих пор не нашелся прежде тебя, кто превзошел бы диавольское нечестие:[183] [Col. 230] тот признавал это в Господе возможным, ты же не веруешь, что это было возможным.

Глава 13. О том, что диавол всегда имел представление о божестве Христа, вплоть до самой крестной смерти Его, благодаря своей скрытой деятельности

1. Но, возможно, после сего диавол остановился и успокоился и, когда были посрамлены его искушения, отложил подозрение, не получив никакого результата. Напротив, даже пребывал в этом подозрении всегда, и вплоть до самого Креста Господня подозрение прирастало в нем особенными опасениями. Что же еще? Он не перестал думать о Нем как о Сыне Божием после того, как увидел все, что себе позволяли против Него Его преследователи.

2. Но, конечно, хитрый враг, замечая и между самыми телесными Его страданиями знаки божественности, даже если и предпочел бы, чтобы Он был человеком, был вынуждаем подозревать в Нем Бога, ибо хотя он [Col. 231] предпочел бы верить в то, чего хотел, однако ясными свидетельствами дел был склоняем к тому, чего боялся. Это неудивительно, ибо сколько бы ни видел его оплеванным, бичуемым, поругаемым и возводимым на крест, все же замечал, что даже посреди самого бесчестия и обид преизбыточествуют Божественные силы: когда раздиралась завеса храма, когда скрывалось солнце, когда день омрачался (Лк. 23:45), когда все чувствовали действие страданий [Христовых], всяческие, даже не знающие Бога [существа], познали действие Божества.

3. И потому диавол, видя это и трепеща, всеми способами старался приблизиться к опознаванию [в Нем] Бога, даже и в самой смерти [Его] человечества, говоря через распинавших Его: «Если Он Сын Божий, пусть сойдет с креста и уверуем в Него» (см. Мф. 27:40–42). Конечно, он почувствовал, что своими телесными страданиями Господь Бог наш совершал дело человеческого спасения, а также что этими страданиями он [184] уничтожается и изгоняется, мы же искупляемся и спасаемся. (369)