Творения. Том первый. СЛОВА.

В своем раскрытии и изложении догмата о Святом Духе св. Григорий Богослов находит наилучшим следовать тому самому мудрому плану, какой он усматривает в действии Самого Божества по отношению к откровению и сообщению людям тайны Святой Троицы. Он вполне сознает, что учение о Святом Духе необходимо предлагать с величайшей осторожностью и постепенностью, так как в противном случае оно может показаться слишком резким, трудным для восприятия и повести к каким-либо недоумениям и ошибочным представлениям. В этом именно смысле он говорит в своем «Слове на святую Пятидесятницу»: «Кто признает Духа Святого Богом, тот божественен и светел умом. А кто даже открыто проповедует Его Богом, тот высок, если делает это перед людьми благоразумными, но неосмотрителен, если предлагает людям недостойным (ταπεινοῖς), потому что бросает бисер в грязь, громовым звуком ударяет в слабый слух, лучом солнечным освещает больные глаза, дает твердую пищу тем, кому нужно только молоко, вместо того чтобы постепенно возвышать их и вести от одного света к другому».[1064] Этим, между прочим, объясняется то обстоятельство, что св. Григорий оправдывает своего друга Василия Великого и защищает его от тех упреков и порицаний, каким он подвергся со стороны некоторых каппадокийских епископов за то, что, исповедуя православное учение о Святом Духе, он, ввиду некоторых соображений, открыто не называл Его Богом.[1065] Но, с другой стороны, он далек от того, чтобы простирать свою осторожность и благоразумие до совершенного умалчивания о Духе Святом или только кратких упоминаний и нерешительных суждений о Нем. Если св. Василий Великий некоторое время не мог свободно и открыто выражать свое чистое учение о Боге Духе Святом, в видах собственной и общецерковной безопасности, то св. Григорий Богослов, находясь вне всяких стеснительных условий, имел полную возможность смело выступить на защиту попираемого еретиками православного догмата и, представив его во всем свете, поставить его на высоте христианского богословия. «Взойдем, – говорит он, приступая к проповеди о Святом Духе, – взойдем на высокую гору и будем вопиять оттуда. Возвысим Духа, не убоимся».[1066]

Свое положительное учение о Святом Духе Богослов начинает тем, что берет слова из Евангелия от Иоанна (1:9): бе Свет истинный, Иже просвещает всякаго человека, грядущаго в мир, и, применяя их по порядку к каждому Лицу Святой Троицы, ставит, таким образом, Духа Святого наравне с Богом Отцом и Богом Сыном. «Бе, бе и бе, – говорит он, – но бе одно. Свет, свет и свет, но свет один. Это именно некогда и имел в виду Давид, говоря: во свете Твоем узрим свет (Пс. 35:10). И мы теперь увидели и проповедуем краткое и простейшее богословие Троицы, признавая от Света-Отца Свет-Сына во Свете-Духе».[1067] В этих возвышенных словах св. Григория сокрыт глубочайший смысл всего его учения о Святом Духе: здесь заключается указание и на Его вечное нераздельное существование вместе с Отцом и Сыном, и на Его равенство и единосущие с Ними, и, наконец, в то же время на отличие от Них.