Нетерпеливая с пелен, она[118]В тюрьме терпенья столько набралась,Что чайка за решеткою окнаК ней подлетает, сделав быстрый круг,И, пальцев исхудалых не боясь,Берет еду у пленницы из рук.Коснувшись нелюдимого крыла,Припомнила ль она себя другой —Не той, чью душу ненависть сожгла,Когда, химерою воспламенясь,Слепая, во главе толпы слепой,Она упала, захлебнувшись, в грязь?А я ее запомнил в дымке дня —Там, где Бен-Балбен тень свою простер, —Навстречу ветру гнавшую коня:[119]Как делался пейзаж и дик, и юн!Она казалась птицей среди гор,Свободной чайкой с океанских дюн.Свободной и рожденной для того,Чтоб, из гнезда ступив на край скалы,Почувствовать впервые торжествоОгромной жизни в натиске ветров —И услыхать из океанской мглыРодных глубин неутоленный зов.
ВТОРОЕ ПРИШЕСТВИЕ
[120]Все шире, круг за кругом, ходит сокол,Не слыша, как его сокольник кличет;Все рушится, основа расшаталась,Мир захлестнули волны беззаконья;Кровавый ширится прилив и топитСтыдливости священные обряды;У добрых сила правоты иссякла,А злые будто бы остервенились.Должно быть, вновь готово откровеньеИ близится Пришествие Второе.Пришествие Второе! С этим словомИз Мировой Души, Spiritus Mundi,[121]Всплывает образ: средь песков пустыниЗверь с телом львиным, с ликом человечьимИ взором гневным и пустым, как солнце,Влачится медленно, скребя когтями,Под возмущенный крик песчаных соек.Вновь тьма нисходит; но теперь я знаю,Каким кошмарным скрипом колыбелиРазбужен мертвый сон тысячелетий,И что за чудище, дождавшись часа,Ползет, чтоб вновь родиться в Вифлееме.
Где юным — рай, там старым жить нельзя.Влюбленных вздохи, щебет птиц под сеньюКрон шелестящих, в небе клич гуся,Плеск рыбы, прущей вперекор теченью, —Сливаются в восторге, возносяХвалу зачатью, смерти и рожденью.Захлестнутый их пылом слеп и глухК тем монументам, что воздвигнул дух.
II
Старик в своем нелепом прозябаньеСхож с пугалом вороньим у ворот,Пока душа, прикрыта смертной рванью,Не вострепещет и не воспоет —О чем? Нет знанья выше созерцаньяИскусства не скудеющих высот:И вот я пересек миры морскиеИ прибыл в край священный Византии.
III
О мудрецы, явившиеся мне,Как в золотой мозаике настенной,В пылающей кругами вышине,Вы, помнящие музыку вселенной! —Спалите сердце мне в своем огне,Исхитьте из дрожащей твари тленнойУсталый дух: да будет он хранимВ той вечности, которую творим.