Убийство русалки

Это был голос Молли. Далеко вдали. Может быть, она звала его, чтобы попрощаться с ним на его смертном ложе?

— Ханс Кристиан? Ты слышишь меня? — Голос Молли снова звал его.

— Прощай, Молли, моя невозможная подруга, — закричал он в ответ. Если бы он не путался так в своих помышлениях, если бы она не была проституткой, если бы его мысли не внушали такой страх, может быть, он бы на ней женился.

— Передай привет Мари, — закричал он.

— Ты можешь открыть глаза? — закричала Молли, поднимая наверх его веки. Это была она. Прекрасный образ, полный ярости, фрустрации. Она задыхалась, но была полна жизни.

— Ты все-таки сошел с ума? — спросила она, пытаясь его вытащить.

— Я был безумен все это время. Это я убил твою сестру.

Молли посмотрела на него, подыскивая слова, которые не желали быть произнесенными. Вместо этого она быстро и сильно ударила его по щеке, а затем ласково шепнула ему в ухо:

— Ну пойдем же, нам нужно выбираться отсюда.

— Правда? — спросил он у нее.

Она помогла ему встать на ноги. Дым был повсюду. Она схватила его за руку, уперлась ногами об стены и вытащила его из палаты для буйных на свет. Все это навредило ему.

Дым стал плотнее. Повсюду слышались крики, мольбы о помощи, крики безумца, звучавшие как псалмы. Мои дни исчезли, как дым, мои кости горят огнем.

Молли закашлялась. Ханса Кристиана стошнило бы, если бы у него было что-то в желудке. Он теперь окончательно проснулся, начал моргать глазами за кровоподтеками.

— Молли, так это и правда ты?

— Твой единственный друг, — шепнула она. Она увидела, как он встал на колени и снова встал. Она не могла нести его на себе, но и заставить держаться на ногах тоже не могла. Они скользили по гладким камням, каждый шаг был пыткой.

— Я думал, что я уже в Дантовом аду, — сказал он. — Я думал, это пламя вырвалось из самой геенны огненной, чтобы поглотить мое тело за все мои грехи.

— Помолчи немного, — шепнула Молли ему в ухо.

Ханс Кристиан очень старался открыть глаза и посмотреть, но они все еще были слабы, повредились в темноте палаты для буйных. Да и как можно было себя чувствовать после стольких дней, проведенных в полном отчаянии?

— Что там происходит?

— Ключницы, охрана, — объяснила Молли. — Они все пытаются потушить огонь, но у них плохо получается. Мы не можем выйти наружу, пока они все там стоят.

Он попытался поднять глаза наверх и увидел толпу людей, пытавшуюся полить водой подвал. Они кашляли, кричали в панике, дым подбирался все ближе и ближе.

— Есть только один путь наружу, — объяснила Молли. — Вверх по лестнице. Через двор. В ворота. Но мы не сможем пройти мимо них.

Все еще доносились крики, тревожные вопли разносились вокруг них.

Ханс Кристиан повернулся к многочисленным запертым дверям, откуда исходили крики.

— Почему никто им не поможет? О них так никто толком и не подумал…

— Ханс Кристиан, нет, — сказала Молли. — Ты не должен этого делать.

Он подошел к одной из дверей.

— Мы не можем просто оставить их здесь. Мы должны им помочь.

— Ты забыл, что они безумцы, заблудшие души, убийцы, которых нельзя выпускать, их лечили ледяным душем, рвотной микстурой и поркой крапивой.

Ханс Кристиан лучше других мог представить себе панику, которую они переживали прямо сейчас.

— Так у нас будет больше возможностей ускользнуть, если мы выпустим… — сказал Ханс Кристиан, отмахиваясь от дыма, — … если мы выпустим их наружу. Это займет привратников делом, пока мы убегаем отсюда.

Молли посмотрела на него долгим взглядом.

— Может быть, ты и прав.

Здесь было больше сорока палат для душевнобольных. Вскоре они откинули все засовы, открыли все двери, откуда выползли странные создания с деформированными телами и вопящие твари. Все они вырвались в коридор. Многие из них были одеты в полосатые робы, некоторые были разорваны пополам, пара штук была голыми и вымазанными грязью и экскрементами. Голоса почти перекрикивали грохот пламени, большинство пациентов быстро впали в панику и побежали вверх по лестнице. Пара из них упала навзничь.

Ханс Кристиан попытался рассмотреть, что происходило внизу, напротив лестницы. Дым был плотный, как густые заросли, и только слабый свет пламени позволял рассмотреть в чаду силуэты ключниц, вырисовывавшиеся в тумане. Они тщетно пытались помешать безумцам выйти наружу.

— Нам нужно выйти отсюда, прямо сейчас, — сказала Молли и подтолкнула Ханса Кристиана в спину.

Он был почти уже у двери на лестницу, собираясь развернуться и проскользнуть мимо ключниц.

Но вдруг на его пути встал Козьмус, загородивший дверь всем телом.

Молли увидела его и резко остановилась. Ханс Кристиан попытался что-то сказать, объясниться, но Козьмус его опередил.

— Куда это вы собрались, Андерсен? — закричал он с силой, превозмогавшей пламя и дым.

— Нам нужно срочно выйти, мы тут горим, — сказал Ханс Кристиан, начавший кашлять. Он протиснулся к двери и увидел, что директор полиции держал перед своим носом платок.

— Вы остаетесь здесь, — сказал Козьмус и толкнул Ханса Кристиана обратно в коридор. — И разрешите высшей справедливости определить вашу судьбу.