Убийство русалки

Они побежали назад, тем же путем, каким пришли. Ханс Кристиан все время пытался понять непонятное. Как мужчина мог жить в теле женщины? Это было так дико, странно, но все же так логично, что он не смог сформулировать это и произнести вслух. Он покачал головой на собственные рассуждения. Должно быть, его фантазии убежали вперед него, притом уже не в первый раз. Разумеется, фрёкен Кригер не могла быть мужчиной. Когда они почти подошли к дому, где они были совсем недавно, они ускорили шаг. Ханс Кристиан постучался. Один, два, три раза.

— Фрёкен Кригер, — позвал он. — Фрёкен Кригер.

«Возможно, мадам Кригер вышла за покупками как раз после их визита. Либо она все еще внутри, но боится их впустить, — подумал он. — Вроде она сказала, что у нее было какое-то важное дело?»

Молли подала знак и приложила ухо к двери.

— Что это? — Ханс Кристиан не мог ничего расслышать.

— Там кто-то есть. Голос.

— Что он говорит? — спросил Ханс Кристиан.

— Он говорит «заходите». Или «уходите». Сложно что-то расслышать.

Они посмотрели друг на друга. Он не был уверен, что у него хватит на это смелости. Вдруг убийца ждет их с другой стороны? Но он не успел ни сказать, ни сделать что-либо до того, как Молли взялась за дверную ручку и толкнула дверь.

Глава 9

Ханс Кристиан все же вошел. Дом был темным, только несколько редких солнечных лучей смогли проложить себе путь через щели в ставнях.

— Фрёкен Кригер? — позвал он.

Теперь они смогли лучше расслышать голос, все еще слабый.

— Я не могу спуститься, — сказал он, и что-то в нем звучало знакомо.

Лестница вела наверх, на второй этаж.

Слева от лестницы был небольшой кабинет. Ханс Кристиан наклонил голову в низком дверном проеме и посмотрел вокруг. Старые часы тикали, вертелись стрелки. Он и правда стоял в доме убийцы? На стене над зеленым диваном висела картина, изображавшая шхуну с парусами, раздутыми ветром. На столе лежали ножницы и перо. Он вернулся назад. Пол был присыпан песком и аккуратно подметен. Он потрескивал при каждом шаге. Низкая дверь, ведущая во двор, стояла открытой и хлопала на ветру. Ханс Кристиан просунул голову наружу. Это был ухоженный двор. В углу стояла бочка. Из нее смог вырасти розовый куст, и дровяной сарай за ним почти исчез. Пара куриц беспокойно захлопали своими подрезанными крыльями.

Во дворе не было ни звука, кроме кудахтанья куриц и детского плача, доносившегося откуда-то поблизости.

Он последовал за Молли, которая прошла другим путем, через кухню. Она наклонилась и подняла с пола несколько серных спичек. Две из них были красными от крови. Она показала их Хансу Кристиану.

Это место, этот дом были декорациями какого-то чудовищного спектакля.

— Фрёкен Кригер, — снова позвал Ханс Кристиан.

Никакого ответа. Он показал на лестницу.

Они осторожно приблизились. У подножия лестницы лежал саквояж, из которого торчал конверт, платье и летняя шляпка. Что-то было упаковано, но затем развязано. Они начали подниматься наверх, по одной ступеньке. Ханс Кристиан попытался запомнить, какие ступеньки скрипели больше остальных.

— Я здесь, — раздался слабый голос. — Кто это?

«Это западня?» — подумалось Хансу Кристиану. Способ заманить их поближе, чтобы убийца смог напасть на них с ножом или застрелить с близкого расстояния?

С лестницы им было видно комнатушку с платьями, сапогами и шляпами. Здесь были униформы и платья, белые сапоги, натертые гусиным жиром, и туфли с высокими каблуками, и сюртуки, и корсеты.

Ханс Кристиан заглянул в следующую комнату.

Это была совсем простая каморка. Небольшой стол с книгой и масляной лампой, кровать, застеленная так, как это делают только офицеры. Над кроватью висела красивая сабля, рукоятка которой была закручена подобно букве «С». Как раз рядом с кроватью стояло небольшое изображение в рамке. Датский Королевский Морской Флот, медаль за храбрость. Пожалована Северину Кригеру в 1828 году за героический поступок спасения жизни в открытом море в числе всех прочих принца Шлезвиг-Гольштейн-Зондербург-Глюксбургского, чья благодарность будет вечной.

Ханс Кристиан поднял рамку и, не произнеся ни слова, показал ее Молли. На столе лежал памфлет из Королевской научной академии. В. Х. Шнайдер как приглашенный докладчик. Идеальные люди и их работа.

Шнайдер. Это снова был он. Купец с мальчиком на цепи.

Ханс Кристиан заглянул в памфлет. Там было написано, что Шнайдер прочтет лекцию о своей доктрине о преобладании рассудка, о праве умнейших на управление, и она будет сопровождаться подачей чая, кофе и венских пирожных. Ханс Кристиан представил себе, как Северин Кригер сидел там, увлеченный и внимательный, слушая доклад. Возможно, это он вывел на полях памфлета фразу «Милосердие — слабое звено умных людей», подчеркнув ее два раза.

«Неужели зло выглядит именно так?» — подумал Ханс Кристиан.