Убийство русалки

Все же что-то подозрительное было в этих двух мужчинах, в том, как они шли, как будто они что-то скрывали и пытались выглядеть расслабленно. Она двинулась в противоположном от них направлении.

— Вы уходите? — Врач пошел вдоль решетки с другой стороны. — Позвольте мне увидеть моего мальчика. Прошу вас. Разрешите перевязать ему палец. Я сделаю все, о чем вы попросите.

— Заберите палец с собой. И ждите, пока я пришлю вам весть.

Врач в ужасе посмотрел на мадам Кригер.

— Как вы можете это сделать? Что я сделал?

— Ничего, — сказала мадам Кригер и остановилась ненадолго. — Я осмелюсь сказать, что восхищаюсь вами. Вы показали мне, что возможно все. И теперь пришло время показать это всему миру. Оставайтесь здесь. Не идите за мной. Если со мной что-то случится, ваш сын умрет.

— Мой сын. — Врач снова заплакал и упал на колени.

— Используйте время ожидания, чтобы потренироваться.

— В чем?

— В том, о чем мы говорили, — раздраженно сказала мадам Кригер. Некоторые люди думают только о себе.

— О чем… о чем мы говорили?

— О моей сестре. О том, чтобы дать ей новую женственность. Помочь ей стать тем, кто она есть, тем, кем она является в глубине души.

Мадам Кригер перешла улицу. По Дроннингенс Тверь-гаде[33], оборачиваясь перед каждым углом, чтобы убедиться, что ни доктор, ни кто-либо еще не следует за ней.

Наступал вечер. Сторожа зажигали фонари, и торговцы с площади Конгенс Нюторв собирались домой. Деревья на главной улице сгибались под тяжестью зеленых каштанов, подсвеченных в сумерках.

Она почувствовала прилив счастья от того, что ее план удавался. У нее был доктор, у нее был мальчик в качестве страховки, теперь ей не хватало только женщины. Модистки принцессы. Той, что должна была быть в распоряжении мадам Кригер с самого начала.

Глава 24

«Пещера Иуды» была окружена густыми кустами шиповника и находилась в стороне от главной дороги. Всегда были припозднившиеся путешественники, не успевшие в порт до того, как его заперли на ночь, а ключи уже отнесли королю. Им нужно было место, где можно переночевать, купить пива и густого супа, пообщаться с другими путешественниками и попеть. Так думали Молли и Анна в первый раз, когда завели речь о покупке трактира на имя их покойного отца. Вначале это была лишь глупая мечта, увлекательная фантазия, бросавшая луч света на их беспросветную жизнь. Но потом мысли окрепли, появился план, странный, невозможный, отважный, но все же план. Он делал возможной борьбу с той трясиной, в которой они тонули. Так или иначе. Двигаться дальше, хотя бы ради Крошки Мари.

Наверное, это было слишком легкомысленно, слишком нереально, слишком глупо, думала Молли, поправляя воротник. Мечта умерла, план провалился. В одиночку, без Анны, она никогда не сможет заработать достаточно денег, чтобы купить трактир.

Утро выдалось холодным и туманным. Молли не хотелось вставать, и ей казалось неправильным оставлять малышку одну. Но другого выхода не было, она это знала. Никакого трактира она не увидит, но она может хотя бы попробовать получить назад деньги, сто ригсдалеров, которые они внесли в залог Карлу-Трактирщику.

Все начиналось хорошо. Жена Карла тоже была родом из Онсевига, и Карл сжалился над ними и разрешил вносить оплату по частям, но с процентами. Конечно, три раза по сто ригсдалеров были для них целым состоянием, которое почти невозможно заработать двум проституткам, но если они будут брать в два раза больше посетителей, работая с девяти вечера и до двух часов ночи, то у них должно было получиться. Десять-двенадцать посетителей в день, в пятницу и субботу еще больше. Вторая половина воскресенья приносила больше денег, чем остальные дни, потому что от похмелья гости становились необузданными и развратными. И склонными к насилию.

Они работали изо всех сил и ни на что не тратили деньги, кроме скромной еды, свечей и починки шнурков для корсета, когда они портились, и башмаков, когда они стаптывались.

Но теперь все изменилось. Анны больше нет, Молли приходится платить за все самой, еще и за Крошку Мари, а недавно она услышала, что этот идиот Карл-Трактирщик хочет продать «Пещеру Иуды» кому-то на стороне. Она на мгновение остановилась, глядя на дверь в трактир. Ржавая ручка была готова отвалиться. Она раздумывала, что сказать. Она открыла дверь и заглянула в таверну, где у камина сидел егерь.

— Смотри, что выбросило с тракта в канаву, — завел речь Карл-Трактирщик, выходя из-за стойки и пригибая лысеющую голову, чтобы не задеть широкие балки. — Молли Хансен. Я удивлен.

Егерь на мгновение поднял голову, но быстро отвернулся и устремил взгляд на огонь.

— Я пришла забрать назад сто ригсдалеров, — начала она, и на лице Карла появляется скептическое выражение. — Анна умерла, и мне нужны деньги.

— Ну, — сказал он и перекрестился. — Жаль это слышать.

Она послала ему долгий взгляд.