Убийство русалки

И все же ей хочется испытывать эти неудобства. Кивать, кланяться и оттирать. Играть свою роль так хорошо, насколько это возможно. Она всего лишь одна из тысяч девушек, но тем не менее чувствовала себя значительно. Она выполняла определенное предназначение, раз уж оно состояло в вытирании соплей графине под носом.

После обеда она пошла прибираться в салоне, выбивать простыни юной графине, сменить постель принцу и попытаться изгнать пыль из рыцарского зала, где пауки прочно обосновались в рожках люстры.

С ней еще никто не разговаривал, кроме пары других горничных и инспекторши. Только один-единственный раз, когда пожилой, надутый господин, какой-то граф, как она потом узнала, остановил ее взмахом руки и попросил повернуться, чтобы оценить ее фигуру, посасывая костяшки пальцев. Такие вещи никогда не меняются.

— Поспеши немного, Катрине Йенсен, — раздался голос инспекторши. — Здесь не место для лентяев.

Молли пришлось сдерживать себя, чтобы не ответить как следует.

Палаты замка и лабиринты коридоров над и под землей путали ее. Они соединяли один рыцарский зал с другим, проходили мимо библиотек, балконов и золотых зеркал, вверх и вниз по отдельным лестницам для поварих и кухонных помощниц, отделенных от лестниц для фрейлин, гофмаршалов и конюхов, которые спешили в гостиные и спальни каждый раз, когда звонил колокольчик или кто-то громко кричал. И каждый раз, когда Молли замечала новое лицо, она изучала его особенно тщательно. Есть ли в нем что-то похожее на рисунок Ханса Кристиана? Если бы можно было самой взглянуть на рисунок или показать его другим девушкам. Тогда это было бы легче. Но так делать не стоило, потому что вызвало бы много вопросов, слухи бы распространились быстро, и, скорее всего, теми людьми, которым не стоило много знать.

— Заходите, — сказала инспекторша и приказала им встать на колени.

В щели между окнами затекла вода, наверно, из-за недавнего дождя. Она склеила толстые, затканные золотом ковры. Девушки выжимали тряпки снова и снова, пока ведра не заполнились и не были вылиты в окно.

— Иди сюда, Катрине Йенсен. — Инспекторша покосилась на Молли через свой монокль, увеличивший ее глаз, будто она пыталась рассмотреть, из чего она сделана. — Не нужно смотреть в окно каждый раз, когда ты выливаешь ведро. Я знаю, что ты новенькая, но когда мы закончим здесь, мы пойдем убираться в зал для пиршеств, да и фарфор на кухне нужно почистить. Если ты все-таки хочешь прийти сюда завтра и на следующей неделе. Ты это поняла, Катрине Йенсен? Принцесса не выносит любителей вздремнуть днем.

Молли согласно кивнула, но покосилась в соседнюю комнату, светлый зал с высокими зеркалами и золочеными комодами вдоль стен. Когда две другие горничные и инспекторша увлеклись выливанием ведра, Молли осторожно толкнула дверь и увидела внутри принцессу в совершенном дезабилье.

Принцесса стояла у окна, кожа у нее была белой, а складки жира свисали с живота и бедер. Пара фрейлин собралась подать ей белье, держа в руках платье и чулки, заслужив насмешливый кивок головой от принцессы. Она заметила Молли.

— Что вы делаете на полу? — спросила принцесса и притворно рассмеялась.

По позвоночнику Молли пробежал холодок. Она почувствовала, что подошла к чему-то вплотную. Это была та принцесса, которая присутствовала на казни золотаря. И слово этой принцессы отправило его на смерть. Молли пришлось бороться с необычайным желанием встать и уйти. Она услышала только слова изо рта принцессы. И она уже почувствовала то отвращение, которое было выучено за несколько поколений.

— Это вода, ваше королевское высочество, был дождь, — сказала Молли и заползла обратно. Фрейлина хихикнула. Молли было безразлично. Она принялась сушить златотканый ковер под окнами, как будто больше ничем не занималась и никакой принцессы и камеристки в глаза не видела. А те, в свою очередь, продолжили доставать белье из комодов и больших шкафов и показывать его принцессе, которая стояла, расставив руки в стороны, пока ей большой кистью накладывали пудру на грудь, шею и лицо.

— Куда она делась? — раздраженно спросила принцесса.

— Она скоро сюда придет, ваше королевское высочество, — сказала одна из фрейлин и склонила голову. Молли посмотрела на ее нос. Он был слегка курнос, а нижняя губа была точь-в-точь как на рисунке. Но рот не был похож на рисунок Ханса Кристиана. Это была не она.

— Да, она скоро сюда придет, — повторила другая фрейлина, которая сооружала принцессе прическу. Молли заползла за золотое зеркало и посмотрела на них. Фрейлина была низкой брюнеткой, но тоже чем-то походила на женщину с рисунка. Она прикрепляла локоны из волос к собственным волосам принцессы, чтобы выглядело так, будто они ниспадали на плечи. Голос нервный, обе фрейлины напряжены. Они потели и пыхтели, хотя в комнате было довольно холодно. Они помогали друг другу натянуть тонкое нижнее платье через голову принцессы. Что-то пошло не так, платье застряло, кажется, зацепившись за булавки для волос или ворот стал слишком мал. Когда платье, наконец, натянули, лицо принцессы все раскраснелось под белой пудрой.