Убийство в доме викария

– Значит, Реддинг вместе с доктором Стоуном пошел в «Голубого кабана», и там они выпили. Он покинул заведение без двадцати семь, быстро прошел по главной улице и повернул на дорогу, ведущую к дому викария. Его многие видели.

– На этот раз он пошел не по аллее? – уточнил полковник.

– Нет, он подошел к парадной двери, спросил викария, узнал, что в доме полковник Протеро, прошел в кабинет и застрелил его. Все именно так, как он и говорил! Это все правда, и нам незачем копать глубже.

Мелчетт покачал головой.

– Есть свидетельские показания доктора. От этого тоже никуда не деться. Протеро застрелили не позже шести тридцати.

– Ох уж эти доктора! – На лице инспектора Слака отразилось пренебрежение. – Нельзя верить докторам. Выдерут тебе все зубы – в последнее время это у них в моде, – а потом выясняется, что у тебя аппендицит. Они же лишь руками разводят. Одно слово: доктора!

– Тут вопрос не в диагностике. Доктор Хейдок абсолютно уверен в своей оценке. Вы, Слак, не можете подвергать сомнению медицинское заключение.

– К тому же есть мои показания, – сказал я, неожиданно вспомнив забытый инцидент. – Я сам прикасался к телу, и оно было холодным. Могу поклясться в этом.

– Вот видите, Слак?

– Ну если так, тогда да, конечно. А какое красивое дело было… Уж больно мистер Реддинг торопится на виселицу, я бы сказал.

– И это само по себе кажется мне немного противоестественным, – заметил полковник Мелчетт.

– Ну, о вкусах не спорят, – сказал инспектор. – После войны появилось много спятивших джентльменов… Что ж, полагаю, это означает, что нужно все начинать сначала. – Он повернулся ко мне. – Не могу понять, почему вы из кожи вон лезли, сэр, чтобы ввести меня в заблуждение насчет часов. Мешали торжеству правосудия, вот чем вы занимались.

– Я три раза пытался вам рассказать, – напомнил я. – И каждый раз вы затыкали меня и отказывались выслушать.

– Это просто манера такая, сэр. Вы могли бы без труда все мне рассказать, если б действительно хотели. Часы и записка, как тогда казалось, идеально подкрепляли друг друга. Сейчас же, по вашим словам, выясняется, что часы показывали неправильное время. Впервые слышу о таком. Какой смысл иметь часы, которые поставлены на четверть часа вперед?

– Предполагается, – ответил я, – что таким образом стимулируется пунктуальность.

– Думаю, инспектор, сейчас нам нет надобности углубляться в эту тему, – тактично заметил полковник Мелчетт. – Сейчас для нас главное – это узнать правду от миссис Протеро и молодого Реддинга. Я протелефонировал Хейдоку и попросил его привести сюда миссис Протеро. Они будут здесь через четверть часа. Полагаю, было бы неплохо увидеть здесь и Реддинга.

– Я позвоню в участок, – сказал инспектор Слак и взял телефонную трубку. – А теперь, – сказал он, кладя трубку на место, – поработаем над этой комнатой. – Полицейский устремил на меня многозначительный взгляд.

– Возможно, – проговорил я, – вы желали бы провести осмотр в мое отсутствие?

Инспектор тут же открыл мне дверь. Мелчетт крикнул вслед:

– Возвращайтесь, когда появится молодой Реддинг, хорошо, викарий? Вы его друг и сможете оказать на него влияние, чтобы он рассказал правду.

Я обнаружил, что моя жена и мисс Марпл сидят рядышком, склонившись друг к другу.

– Мы тут обсуждали всякие версии, – сказала Гризельда. – Мне бы очень хотелось, чтобы вы, мисс Марпл, раскрыли это дело так же, как в прошлый раз, когда у мисс Уэзерби исчезла миска с отборными креветками. А все благодаря тому, что миска напомнила вам о чем-то совершенно другом – о мешке с углем…

– Вы смеетесь, моя дорогая, – проговорила мисс Марпл, – но как-никак это очень надежный способ добраться до истины. Это то, что люди называют интуицией и из-за чего поднимают такой шум. Интуиция – это все равно что понимать слово, не читая его вслух. Ребенок так сделать не может, потому что у него мало опыта. А взрослый узнаёт слово, потому что много раз видел его раньше. Вы улавливаете смысл, викарий?

– Да, – медленно произнес я. – Думаю, да. Вы имеете в виду, что если нечто напоминает вам о чем-то, то это… гм, вероятно, явления одного рода.

– Именно так.

– А что конкретно вам напоминает убийство полковника Протеро?

Мисс Марпл вздохнула.

– В этом-то и трудность. На ум приходит слишком много параллелей. Например, с майором Харгривзом, который был церковным старостой, человеком очень уважаемым во всех отношениях. И в то же время он содержал еще одну семью – бывшую горничную, представляете? И пятерых детей – пятерых! Это был страшный шок для его жены и дочери.

Я попытался представить полковника Протеро в роли тайного греховодника, но потерпел неудачу.