Убийство в доме викария

– Записка так и остается для вас камнем преткновения? – спросил я, когда она прошла в калитку и задвинула за собой щеколду.

Мисс Марпл непонимающе посмотрела на меня.

– Записка?.. Ах, да! Естественно, та записка не была подлинной. Я о ней так и не думала. Спокойной ночи, мистер Клемент.

Она быстро пошла по дорожке к дому.

А я стоял у калитки, смотрел ей вслед – и не знал, что думать.

Глава 27

Гризельда и Деннис еще не вернулись. Я понял, что было бы вполне естественно, если б я с мисс Марпл пошел к ней домой за ними. Но мы с ней были слишком поглощены раскрытием таинственного преступления, поэтому совсем забыли, что на свете есть и другие люди.

Я все стоял в холле, размышляя, не стоит ли мне сейчас пойти туда и присоединиться к ним, когда прозвенел звонок.

Я подошел к двери и увидел письмо в почтовом ящике. Предположив, что звонили из-за письма, я достал его. Однако звонок зазвонил еще раз, и я, поспешно сунув письмо в карман, открыл дверь.

Это был полковник Мелчетт.

– Приветствую, Клемент. Я еду из города домой. Вот, решил заглянуть к вам в надежде, что у вас есть что-нибудь выпить и вы угостите меня.

– С радостью, – сказал я, – проходите в кабинет.

Он снял кожаный плащ и последовал за мной. Я принес виски, содовую и два бокала. Мелчетт стоял у камина, широко расставив ноги, и поглаживал свои коротко подстриженные усики.

– Клемент, у меня для вас новость. Нечто совершенно удивительное, вы о таком даже не слышали. Но это подождет. Как у вас тут дела? Ну, кто еще из пожилых дам идет по следу?

– У них это неплохо получается, – сказал я. – Одна из них, во всяком случае, считает, что она почти у цели.

– Наша подруга мисс Марпл, да?

– Да, наша подруга мисс Марпл.

– Женщины такого типа всегда думают, что они знают все на свете, – сказал полковник Мелчетт, глотнул виски с содовой и одобрительно кивнул.

– Вероятно, нет надобности лишний раз спрашивать об этом, – сказал я, – но я все же хотел бы узнать: а кто-нибудь допрашивал мальчишку из рыбной лавки? Я в том смысле, что если убийца вышел через парадную дверь, то велика вероятность, что мальчишка его видел.

– Слак его допросил, – ответил Мелчетт. – Но парень говорит, что никого не встречал. Да и вряд ли такое могло быть. Убийца не допустил бы, чтобы его заметили. У вашей калитки есть где спрятаться. Он наверняка сначала убедился бы, что на улице никого нет. Мальчишка должен был зайти к вам, к Хейдоку и к миссис Прайс-Ридли. От него ничего не стоило спрятаться.

– Да, – согласился я, – вероятно, так.

– С другой стороны, – продолжал Мелчетт, – если преступление все же совершил этот мошенник Арчер, а юный Фред Джексон видел его у вашего дома, я сомневаюсь, что он признается в этом. Арчер же его кузен.

– А вы и в самом деле подозреваете Арчера?

– Ну знаете ли, полковник Протеро яростно нападал на него. Между ними была давняя вражда. Снисходительность не относилась к сильным качествам Протеро.

– Да, – сказал я. – Он был безжалостным человеком.

– Живи и давай жить другим, вот как я считаю, – сказал Мелчетт. – Конечно, закон есть закон, но от сомнения вреда не будет. А вот Протеро никогда не сомневался.

– Он гордился этим, – заметил я.

Наступила пауза, а потом я спросил:

– Что за удивительную новость вы мне посулили?

– Да уж, новость действительно удивительная… Помните ту записку, что начал писать Протеро, когда его убили?

– Да.

– Мы отдали ее экспертам, чтобы выяснить, действительно ли «шесть двадцать» написано другой рукой. Естественно, мы снабдили его образцами почерка Протеро. И знаете, каков вердикт? Протеро ее не писал.

– Вы хотите сказать, что это подделка?

– Это подделка. Они считают, что «шесть двадцать» написано другой рукой, только полной уверенности у них нет. Чернила точно другие, а вот сама записка – подделка. Протеро ее не писал.

– Они уверены?

– Ну как… они уверены в той степени, в какой могут быть уверены эксперты. А вы и сами знаете, что такое эксперт… Ох! И все же они уверены.

– Удивительно, – сказал я. И тут мне кое-что вспомнилось. – Между прочим, – сказал я, – я помню, как миссис Протеро говорила, что это не почерк ее мужа, только я тогда не обратил на это внимания.

– Серьезно?

– Я подумал, что это просто глупая ремарка, столь типичная для женщин. Если что-то тогда и казалось мне несомненным, так это то, что записку написал Протеро.

Мы посмотрели друг на друга.

– Любопытно, – медленно проговорил я. – Только сегодня мисс Марпл говорила, что с запиской что-то не так.

– Да, дает жару старушка! Уж больно много она знает, как будто сама совершила преступление…

В этот момент зазвонил телефон. Забавно: телефоны всегда звонят по-разному. Сейчас он звонил настойчиво и с какой-то зловещей значительностью.

Я подошел к аппарату и взял трубку.

– Дом викария. Кто говорит?

На том конце зазвучал странный, визгливый, с истеричными нотками голос.

– Я хочу признаться, – произнес он. – Боже мой, я хочу признаться.

– Алло, – сказал я, – алло. Станция, нас разъединили! Какой был номер?