Удача гения. От обслуги до пророка: как изобрели высокое искусство

Джон Эверетт Милле. Дочь дровосека, 1851 год. Художественная галерея Гилдхолла, Лондон

Современный зритель вряд ли догадается, почему эта картина злила критиков. Его скорее заинтересуют передача дневного света и звучание голубого цвета платка сборщицы слева, которое художник мог унаследовать от Шардена и Вермеера.

Женщины, которым позволено собирать остатки колосков, пропущенные косцами, это низ социального дна. Образованную публику пугали «грандиозные претензии» этих трех уродливых «Мойр Бедности». «Социальную элиту беспокоило то, что подобные картины могут способствовать распространению свободолюбия среди простолюдинов»[75].

Жан-Франсуа Милле. Сборщицы колосьев, 1857 год. Музей Орсе, Париж

➳ Личное мнение. Я часто слышала, что «критик – это тот, кто всех ругает, потому что он сам не может ничего сделать», «ругают, значит завидуют» и, конечно, «ругают, значит не доросли, не способны понять». По пальцам одной руки я сосчитаю людей, которые понимают, что произведение искусства может не нравиться. И ладно если бы речь шла о творческих людях, для которых отсутствие внимания к искусству иногда означает профессиональную смерть. Этот запрет на равнодушие я встречала и у неспециалистов.

Вообще-то если вы видите прославленное произведение первый раз и ничего не чувствуете – это нормально. Первый раз в большинстве случаев ознакомительный, тем более что по отношению к овеянному легендами произведению вы скорее всего будете иметь завышенные ожидания.

Известный анекдот про Мону Лизу (которая так хороша, что может сама выбирать, кому ей нравиться), во-первых, не могли сочинить в XIX веке, когда Мона Лиза не была так популярна (а она вряд ли изменилась с тех пор). А во-вторых, создает нереальный образ картины. Она живая? Или располагает, как государство, монополией на насилие? Почему условный зритель не может смотреть на нее без благоговения?

Другое дело, что чувство и его выражение – это два разных явления. Если вы по-хамски выражаете самые возвышенные чувства, наивно требовать от окружающих терпения.

Наша задача не в том, чтобы побудить музеи мира перестроить экспозиции под наш вкус. А в том, чтобы освободиться от устаревших требований к себе.

Один выдающийся дирижер собирает живопись. Эксперты отмечают не только довольно-таки странный выбор работ, но и откровенные фальшивки в его коллекции. Человек, который слышит малейшую шероховатость музыкального исполнения, может быть совершенно слеп в смежных областях искусства. И он, конечно, не обязан разбираться в том, что ему нравится. Важно понимать, что для того, чтобы иметь «глаз», необходимо долго тренироваться. Не существует философского камня, который позволял бы без усилий разбираться во всех видах искусств на уровне эксперта. ◆