Уинстон Черчилль. Его эпоха, его преступления

Опасаясь, что японская армия в скором времени может вторгнуться в Индию с востока, лондонский военный кабинет перешел к политике выжженной земли, известной как «Великий отказ» и подразумевавшей вывоз «излишков» риса и эвакуацию местного транспорта из прибрежных районов Бенгалии, чтобы не дать всему этому добру попасть в руки армии вторжения. Военная мобилизация придала колониальному правлению, и так строившемуся на хищническом отношении к ресурсам, «авторитарную решимость», как полагает Джанам Мукерджи: британский губернатор Бенгалии сэр Джон Герберт в обход избранного правительства провинции под руководством Фазлула Хака – гениального антиобщинного популиста, чей недооцененный лозунг на выборах 1937 г. звучал как «Чечевицы и риса!», – назначил английского чиновника Л. Дж. Пиннелла, чтобы тот не мешкая реализовал меры, предусмотренные политикой «отказа».

Пиннелл обратился к хорошо известному стороннику Мусульманской лиги Джинны, рисовому магнату М. А. Испахани, предложив его компании 2 миллиона рупий за выполнение операции. Предсказуемый возмущенный гвалт со стороны других партий заставил Пиннелла назначить еще четырех агентов по «отказу» на партийно-общинной основе для поддержания «баланса», что привело, как пишет Мукерджи, к еще большему хаосу и коррупции. В апреле 1942 г. Пиннелл призвал обеспечить поставку 123 тысяч тонн «лишнего» риса; запасы захватывались силой там, где фермеры оказывали сопротивление, при этом компенсационные выплаты до предела взвинтили цены.

В мае Пиннелл обратил свое внимание на лодки, и в течение следующих нескольких месяцев было уничтожено или конфисковано 43 тысячи судов, что серьезно нарушило «основную инфраструктуру речного транспорта», от которой зависели миллионы беднейших бенгальцев. Собственникам лодок выплатили компенсацию, но ее не получили те, кто арендовал лодки для того, чтобы заработать себе на жизнь. Гончары и рыбаки остались без средств к существованию. В то же самое время, как подчеркивает Мукерджи, рис по-прежнему экспортировался из Бенгалии: от 45 тысяч тонн в январе 1942 г. до 66 тысяч тонн в апреле.

Именно в этот период прибыли беженцы из Бирмы. Победа японцев в Бирме вынудила около 600 тысяч индийских рабочих бежать из страны, при этом на пути длиною в 600 миль до бенгальской границы погибло как минимум 80 тысяч из них. Пока британское имперское правительство прилагало все усилия для помощи европейцам, спасавшимся от наступавших японцев, индийцы оказались предоставлены самим себе. Выжившие спровоцировали повышение спроса на рис в Бенгалии – как раз в то время, когда политика «отказа» опустошала хранилища.

К нуждающимся добавились тысячи крестьянских семей, согнанных со своих земель британскими властями из соображений военной целесообразности: 36 тысяч человек – из Даймонд-Харбора, 70 тысяч – из Ноакхали и так далее. Многие из этих депортированных окажутся в особенно уязвимом положении и погибнут одними из первых с наступлением массового голода.

10 июля 1942 г., реагируя на широкие протесты против политики «отказа», Конгресс принял резолюцию, призывавшую к выплате полной компенсации за утрату любой земельной собственности или лодок, которые, как говорилось в резолюции, не должны передаваться властям до того, как вопрос с компенсацией будет решен. Из Лондона военный кабинет заявил, что принятая Конгрессом «резолюция об "отказе"» – в целом довольно умеренная – приравнивается к государственной измене. Эмери убеждал Линлитгоу применить более жесткие меры в отношении Ганди и руководства Конгресса, вместо того чтобы «карать лишь несчастного крестьянина, который отказывается отдавать свою лодку или свою воловью повозку».

Тем временем «бедняки двигались миллионами, с трудом шагая под муссонными дождями, часто полуголые; они падали у обочин дорог и умирали или забредали в городские районы, чтобы выпросить пищи». То, что считалось системой здравоохранения, пребывало «в руинах: недостаток организации, недостаток персонала и отсутствие базовых медикаментов». Официальный главный хирург Бенгалии позднее будет рассказывать, что голодающие имели «только кожу и кости, обезвоженные, с сухими обложенными языками, с язвами на губах, с выпученными глазами»{146}.

Вице-король Линлитгоу, политика которого в отношении массовой гибели от голода заключалась в том, чтобы по мере возможности игнорировать проблему, в октябре 1943 г. был заменен Уэйвеллом, чей послужной список включал в себя подавление Арабского восстания в Палестине и унизительные поражения в Малайе, Сингапуре и Бирме. До этого он служил в Кении, на Кипре и в Сомали. Многие офицеры в имперских легионах прошли этот путь. Черчилль счел его вызывающим разочарование военным командиром (так как Уэйвелл в чем-то с ним не соглашался) и сослал в Нью-Дели, чтобы убрать с дороги. По мнению Черчилля, он был «неплохим средним полковником», из которого мог бы получиться «неплохой председатель какой-нибудь консервативной ассоциации». Это было не совсем честно.