Уютная кондитерская в Париже

Нина поняла, что это приносит ей боль. Такое деликатное отношение друг к другу. Да когда он уже поймет, что все между ними закончилось почти десять лет назад? Она уже не та девчонка. Не совершила ли она ужасную ошибку, приехав сюда? Может быть, она была не до конца честна с собой? В эту же секунду она знала ответ: нет, не была. Она хотела оправдаться перед Себастьяном, показать ему, что никаких романтических чувств к нему не испытывает и они могут быть друзьями. А теперь она сомневалась даже в этом.

– А когда имеешь дело с наукой, тут вам на помощь придет какое-нибудь устройство. – Себастьян взял в руку один из новых сахарных термометров. – Кто-нибудь знает, что это такое?

– Я не уверен, что хочу это знать, приятель, – проговорил Билл, изобразив гримасу на лице.

Все рассмеялись, включая Себастьяна.

– Ну если вы не продемонстрируете мне сегодня вершин мастерства, то сможете узнать! А если серьезно, это цифровой термометр, а он для сегодняшнего рецепта крайне важен. Для изготовления макарон нужно посредством кипячения получить сахарный сироп. Температура должна достигнуть ровно ста четырнадцати градусов.

И опять Нина задумалась: кто же это обнаружил? Неужели целая лаборатория ученых трудилась до седьмого пота, чтобы открыть алхимические тайны сахара? Она представила, как они готовят тысячи макарон, проверяют и замеряют температуру. Сколько тысяч научных испытаний потребовалось провести, или они просто положились на…

– Нина!

Она поняла, что все смотрят на нее.

– Прошу прощения. Задумалась.

Себастьян неодобрительно скривил губы. Да что у него за проблема! Она почувствовала, как ее собственные ногти впиваются ей в ладони. Еще никто никогда не доводил ее до такой степени злости.

– Будь добра, взвесь белки. А пока Нина занимается этим, вы сами можете взвесить ваши другие ингредиенты. И что касается этого рецепта, то здесь измерения должны быть очень точными, а потому мы взвешиваем всё.

Когда все закончили со взвешиванием, он пригласил всех посмотреть, как Нина сбивает белки.

– Их нужно хорошо сбить, чтобы можно было их превратить в меренги нужной формы, пока они не застыли. Если переборщить со сбиванием, то белки начнут разрушаться. Определить, когда больше не нужно сбивать, можно, наклонив миску, – если белок наклоняется вместе с миской, значит, он готов. Пока Нина занимается этим, я поставлю на огонь воду с сахаром.

Нина работала миксером, пока Себастьян не остановил ее жестом и не попросил показать всем, как должен выглядеть сбитый белок. Он попросил ее приподнять вилкой из миски немного сбитой массы, на которой при правильном сбивании должны образовываться «птичьи клювики».

Себастьян дал ей термометр.

– Здесь нужно быть очень осторожным. Смотрите, не капните сиропом на руку – ожог будет очень болезненный. Что касается следующего шага, то если у вас нет электрического миксера типа «Кенвуд» или «КитченЭйд», то вам придется поработать руками. Вы должны продолжать сбивать белок, когда вливаете в него сахарный сироп, лейте его на стенку миски, а не на насадку.

Нина уменьшила скорость вращения миксера и, вливая горячий сироп, старалась держать руку ровно, не шевелить ею.

– Теперь вы видите, что масса начинает становиться немного глянцевой и чуть более жесткой.

– Ух ты, у вас все так легко получается, – сказала Джейн.

– Легко – это если знаешь, что делаешь, – сказал Себастьян, одаривая Джейн новой ослепительно-легкой улыбкой, от которой ее глаза восторженно широко распахнулись. – А теперь ваша очередь.

– Ммм, вот этого-то я и боялась, – сказала она со смехом. – Питер, ты можешь быть старшим по смешиванию.

– Трусишка, – пошутил он.

Их шутливое настроение, казалось, передалось всем. Билл и Мэдди тут же начали подкалывать друг друга, а Маргерит объединилась с Джейн и Питером. Все они, казалось, неплохо справляются с заданием. Неприкаянными оставались только Нина и Себастьян, который по-прежнему вел себя с ней сугубо формально, что было смешно, потому что они знали друг друга в сто раз дольше, чем любого другого из присутствующих здесь.

* * *

Как только они пришли на ланч, Марсель попросил Питера и Билла передвинуть кофемашину назад за прилавок, который тоже переместили таким образом, чтобы крайняя его секция была видна в окно. От этих перемен зал стал выглядеть немного уютнее, при этом освобождалась одна длинная стена.

– А это что? – спросил Питер, показывая на участок стены, где между панелями оставался зазор.

Марсель пожал плечами.

– Думаю, старый декор. Когда-то на стенах была роспись, – сказал он, скривив рот.

– Я помню, – сказала Маргерит. – Кажется, картина называлась «Мир Нептуна», море на ней встречалось с небом. Очень детально прописано и красиво. Но то было сто лет назад.

– Вероятно, они набили панели на стены, чтобы скрыть это старье, – с видом знатока сказал Питер. – Быстро и эффективно. Не то что приглашать маляра.

– Жаль, – сказала Джейн.

– Да, – согласилась с ней Маргерит. – Когда-то здесь было довольно красиво.