Укромный уголок

Опять последовала долгая пауза. Скотт, запрокинув голову, уставился в серое небо.

— Никаких проблем, стало быть, на этой неделе не было?

— Нет, никаких. Все идет хорошо.

Скотт немного воспрял духом:

— Это замечательно. А как себя чувствует Аврелия?

И снова пауза.

— Не на «отлично», но все же чуть получше. На этой неделе почти каждый день гуляет в саду.

Скотт поколебался.

— Каждый день? Ты думаешь, это хорошая идея?

Нина молчала настолько многозначительно, что он поспешил добавить:

— Ладно-ладно, это я так… Прости. — Скотт знал, что, когда речь заходит об Аврелии, с женой лучше не спорить.

Из крана опять полилась вода.

— Мне пора. — Теперь голос Нины звучал сдавленно — видимо, она прижала телефон к уху плечом, чтобы освободить обе руки.

— О,кей, не буду больше отвлекать.

— До встречи.

Пора было уже ее отпустить.

— Нина!

Из динамика раздалось потрескивание — начались помехи на линии.

— Да?

— Я приеду в следующие выходные. Обещаю.

— Конечно. Как скажешь.

«Я люблю тебя», — хотел сказать он, но мобильная связь уже прервалась.

Глава семнадцатая. Эмили

Эмили открыла глаза. Вокруг мерцали и колыхались пятна света, пузырьки воздуха щекотали кожу, устремляясь вверх. Она раскинула руки и ноги, превратившись в морскую звезду, и позволила телу плавно подниматься вслед за пузырьками, а через несколько секунд, вынырнув на поверхность, вдохнула свежий воздух раннего летнего вечера.

Облака уже окрасились розовым, когда она вылезла из бассейна и направилась к душевой, где аромат шампуня мешался с запахом свежего бриза и водорослей. За бассейном всеми оттенками синевы переливался океан, впадая в небо.

— Эмили! — донеслось до нее. — Ужин готов!

Девушка отжала мокрые волосы.

— Иду!

* * *

— По-моему, Себастиану у нас понравилось. Он отлично устроился. Как думаешь? — сказала Нина.

— Думаю, да, — отозвалась Эмили, поднимая с дорожки чашки и блюдца — участников спонтанного кукольного чаепития на свежем воздухе. — Он выглядит вполне довольным.

Они возвращались к главной лужайке, после того как отправили спать сначала Аврелию, а потом всю местную живность. Курицы были в курятнике, кролики — в клетушках, а козочки — в загоне, дверцу которого Эмили заперла на здоровенный амбарный замок и для надежности обмотала цепью (козочки выглядели невинно, однако в душе были отчаянными беглянками, которым сам черт не брат; Эмили понятия не имела, как им удается вырываться на свободу, но после нескольких комических погонь по всему участку пришла к выводу, что лучше перестраховаться).

Себастиана — пони, очередное приобретение для растущей фермы, — привезли несколько дней назад, и ему явно понравился новый дом. Еще бы — Ив, построивший здесь все жилища для животных, потрудился над конюшней на славу. Поначалу Эмили не порадовала появившаяся в ее списке новая обязанность — выгребать лопатой навоз, — но оказалось, что это не так уж трудно, а Себастиан был чудо как хорош. Она никогда не считала себя большой поклонницей животных, теперь же Нина зара-зила ее своей страстью.

Эмили на ходу помахала раскрытой ладонью у себя перед носом, стараясь создать ветерок — день выдался знойный, какой-то липкий и вязкий, а вечер не принес облегчения. Бутерброды с колбасой и салат, которыми они с Ниной закусили на ужин, тяжелым грузом лежали в желудке, как будто жара подействовала и на них.

На главной лужайке женщины разошлись в разные стороны — Нина исчезла за дверью главного особняка, чтобы приготовить холодные напитки, а Эмили направилась вокруг дома к патио. У них сложилась традиция после дневных хлопот устраиваться с бокалами в подвесных креслах и наблюдать, как сгущаются сумерки.

— Ну? — сказала Нина, появившись на пороге крыльца, ведущего во внутренний дворик; в руках у нее были бутылка и ведерко со льдом. — Как у тебя настроение? Уже извелась в нашей глуши?

Эмили постаралась сдержать улыбку — легкий австралийский акцент Нины порой становился заметнее, и это по-прежнему заставало ее врасплох: почему-то непривычные интонации и протяжное произношение совсем не вязались с утонченным обликом жены Скотта.

— Нет, наоборот, — ответила Эмили. — Даже странно — я думала, будет тяжело привыкнуть к уединению, но на самом деле мне нравится здесь, вдали от мира.

— По Фейсбуку не скучаешь?

— Господи, да ничуть!

— Я тоже. Меня пугает публичность. Я бы предпочла, чтобы ни одной фотографии нашего участка не попало в соцсети. Ты не возражаешь, надеюсь? Думаю, Скотт уже говорил тебе, что мы стараемся оберегать свою частную жизнь. Для нас это важно.

— О, конечно. Я и не собиралась ничего постить. Да и никогда не была фанаткой соцсетей. Всё это слишком утомительно.

Эмили слегка покривила душой — она бы с удовольствием завела аккаунты на всех доступных платформах, будь у нее чем похвастаться. Но ей нечего было показать и нечего сказать о себе, а разглядывать крутые странички своих успешных однокашников по школе драматического искусства казалось слишком суровым испытанием.