Унесенные «Призраком»

— Вон! — Эдвард Айвор повысил голос. — Мальчишка… глупец, возомнивший себя судией! Воистину, кажется, ты совершенно потерял голову, а вместе с нею и совесть! Упрекаешь человека, который тебя вырастил, дал тебе все, что может дать сыну хороший отец… Хочешь опозорить дочь моего старого друга, чтобы поссорить нас — и это сейчас, когда наша вражда с семейством Таккеров достигла пика, когда моя карьера и репутация под угрозой, когда Совет управляющих настраивают против Британии и там все чаще начинают звучать голоса в поддержку требующих независимости американцев?! Именно тогда, когда у меня почти не осталось сторонников, ты хочешь отнять у меня самого преданного и уважаемого?! А ты подумал о том, что как только Совет потребует моей отставки и сделает губернатором кого-нибудь из друзей Таккера или его самого, что произойдет с тобой? Кого назначат новым командующим? Кому отдадут твой любимый фрегат? Или, быть может, ты тоже продашь своего короля за еду и станешь открыто перевозить на «Призраке» порох* для так называемых патриотов?

Роберт вздрогнул, как от удара, отвернулся, а потом, ни слова не говоря, направился к дверям.

— Запомни, — почти выкрикнул ему вслед мистер Айвор, — я не позволю тебе разрушить то, что я с таким трудом создал! Не позволю! И не мечтай!

Когда дверь захлопнулась, он постоял еще какое-то время, пытаясь совладать со своими чувствами, а потом, совершенно обессиленный, опустился в кресло и спрятал лицо в ладонях.

Время до обеда, отведенное на примерки и покупки, пролетело почти незаметно. За год с небольшим Мэри успела отвыкнуть от всего этого и теперь с наслаждением вспоминала, как это здорово — выбирать понравившиеся ткани, белье и милые безделушки, не считая каждый пенни и не заботясь о том, чтобы потратить как можно меньше. А Кэтрин впервые отдавала свои собственные деньги за то, что нравилось именно ей, а не матери или сестрам, и чувствовала себя совершенно другим человеком — самостоятельным, независимым и свободным. Она не скупилась и подарила Мэри красивую кружевную шляпку, которую та не решалась приобрести из-за слишком высокой цены.

— Это такие пустяки, дорогая! — рассмеялась она в ответ на робкие протесты подруги. — Поверь, если бы мне пришлось жить в гостинице, я бы потратила намного больше, так что позволь мне хотя бы немного тебя побаловать.

Джейсон помог им перенести покупки в легкую четырехместную коляску, подождал, пока обе мисс удобно устроятся на своих местах, и предложил возвращаться домой не короткой дорогой, а прокатиться по улицам Сент-Джорджа, чтобы девушки могли посмотреть город. Кейт немного устала и отнеслась к этой идее без особого восторга, в отличие от Мэри, которая тут же попросила показать ей местный госпиталь.

— Это еще зачем? — удивилась Кэтрин. И ехидно поинтересовалась: — Неужели у тебя что-то болит?

— Конечно же, нет! Хвала Господу, я здорова. — Мэри загадочно улыбнулась. — Я тебе чуть позже все расскажу.

Впрочем, в этот раз до госпиталя они не доехали. Едва коляска свернула на нужную улицу, Мэри увидела впереди хорошо знакомую высокую фигуру, не спеша хромающую им навстречу, и тут же велела Джейсону остановиться.

— Мистер Норвуд! — обрадованно воскликнула она. — Как хорошо, что мы вас встретили!

Стейн, который успел закончить все дела во вверенном ему отделении и возвращался к обеду в дом губернатора, остановился и с улыбкой склонил голову:

— Добрый день, мисс Айвор, мисс Маккейн. Решили прогуляться?

— Мы ездили за покупками, — улыбнулась Мэри, ища в его глазах хотя бы намек на ответную симпатию. — Вы ведь направляетесь домой, не так ли? Садитесь, мы с огромным удовольствием вас подвезем!

Стейн хотел было ответить вежливым отказом, но подумал, что девушка наверняка расстроится, а ему не хотелось вновь огорчать ее, ведь она предлагала помощь искренне, от всего сердца. «От влюбленного сердца», — уточнил внутренний голос, но доктор не стал развивать эту мысль дальше и с легким поклоном произнес:

— Почту за честь.

Он стоически пережил минуту позора, когда добрая душа Джейсон помогал ему забираться в коляску, и сел напротив девушек. Обе немедленно опустили глаза: одна — скрывая сочувствие, другая — пряча неловкость.

— Как вы себя чувствуете сегодня, мисс Маккейн? — спросил он.

Кейт покраснела и закусила губу.

— Намного лучше. — Она с явным упреком взглянула на него и повернулась к подруге: — Вчера вечером… ну, я говорила тебе… просто от всего произошедшего за день мне стало так плохо, и доктор Норвуд задержался, чтобы помочь. Нелепая ситуация… но после разговора мне действительно стало легче. — Кейт посмотрела на Стейна и смущенно улыбнулась: — Спасибо вам.

— Не стоит благодарности, мисс Маккейн, — ответил он. — Некоторые вещи не нужно пытаться пережить в одиночестве — даже тем, кто силен духом или стремится стать таковым. Довериться — не значит проявить слабость. Напротив, это один из способов показать свое бесстрашие и силу.

— Я это запомню, мистер Норвуд, — задумчиво проговорила Кейт.