Унесенные «Призраком»

— Перестаньте, — неожиданно оборвал его Стейн. — То, что вы говорите, и есть настоящая глупость. Вы же молодой, здравомыслящий человек, откуда у вас такие косные, старомодные суждения? Полагаю, это издержки традиционного воспитания, которое учит оценивать людей по степени знатности их происхождения, а не по совершенным поступкам, моральному облику или душевным качествам. Послушайте, Роберт, я открылся вам не потому, что вы командовали фрегатом, а потому, что разглядел в вас того, кто способен стать мне верным и искренним другом. Друзьям же позволительно называть друг друга по имени, разве нет?

Роберт промолчал.

— И я буду рад, если удостоюсь от вас ответного доверия и открытости. В любом случае, вы всегда можете рассчитывать на мое участие и посильную помощь. Что же касается прочего… поверьте, должное уважение можно заслужить не только громким именем, титулом и деньгами. Мне нравится моя работа, я нашел в ней призвание, и если буду выполнять свои обязанности так, как того требует врачебная этика, вскоре у меня будут и достойные условия жизни, и уважение окружающих. Большего мне и не нужно.

— Все же на вашем месте я бы поговорил хотя бы с мистером Айвором, — не согласился Роберт. — Отец может на первых порах оказать вам небольшую протекцию, ввести в определенное общество, способное оценить ваши достоинства и создать вам известность, — как когда-то Гарольд Таккер продвинул в нужных кругах своего зятя, доктора Пелисье. Без этого вы останетесь хорошим, но мало кому известным personnel de l'hôpital**, потому что… да, вы правы, многие в нашем городе следуют старомодной привычке и судят людей по происхождению. К примеру, моего давнего приятеля штурмана О’Нила до сих пор отвергает приличное общество Сент-Джорджа, и все потому, что Эйдан родом из семьи полунищих ирландцев, перебравшихся в поисках лучшей доли сперва в Америку, а потом — сюда, на Бермуды. Никому нет дела до того, что он честный человек, опытный моряк, блестящий офицер и славный малый: случись ему влюбиться в девушку из уважаемой семьи, ее родители тут же припомнят, что отец Эйдана был простым плотником и много пил, а мать всю жизнь стирала чужое белье, получая пять центов за корзину, и, разумеется, захлопнут двери своего дома у него перед носом. Однажды и вы вновь захотите вкусить прелестей семейной жизни, — капитан усмехнулся, — поэтому будет лучше, если о вас составят высокое мнение в соответствующих кругах.

Стейн задумчиво посмотрел в опустевшую чашку. Жениться вновь, когда еще не угасла память об Анаис? А угаснет ли? Когда-то ему говорили, что новая любовь убивает старую, но он не знал, правда ли это, и не был уверен, что сможет с такой же страстью влюбиться в другую женщину. Да и кому нужен он — калека, зарабатывающий три фунта в неделю и отдающий все свое время и силы врачебной практике?

Разве что такой юной, наивной глупышке, как Мэри-Энн Айвор. Да и то, едва девушка станет старше, вся эта романтическая глупость выветрится у нее из головы. Она поймет, чего желает на самом деле, и выберет мужчину помоложе, побогаче, попроще… того, кто не побоится носить ее на руках, сможет танцевать с ней на светских приемах и бегать наперегонки в саду с сыновьями.

Мысль эта оказалась настолько неприятной, что даже во рту появилась горечь. Стейн налил себе еще чаю, добавил побольше сахара и молока, но это не помогло. Должно быть, горчило намного глубже — там, где в холодном и темном трюме его подсознания сидел одинокий, израненный пленник, закованный в кандалы…

— Не беспокойтесь, друг мой, — ответил он. — Это вряд ли.

После шести часов вечера, когда солнце начало двигаться к закату, жара спала и поднялся легкий, прохладный ветерок. К этому времени, отдохнув под навесом в маленькой уютной кофейне и перепробовав все сорта местного лимонада, Мэри и Кейт снова выбрались на улицу и немного прошлись — под усталое бормотание Джейсона, утомленного слишком долгой прогулкой. Побывали в великолепном саду Сомерс-гарден, где находилась могила знаменитого капитана Сомерса, пересекли сердце города — Королевскую площадь, осмотрели снаружи церковь Св. Петра, в которой завтра утром губернатор должен был объявить о том, что у него теперь есть дочь. Вспомнив о предстоящем событии, Мэри заволновалась — платье еще не было готово, и предложила Кэтрин вернуться домой. Подруга была не против, но на обратном пути она вдруг спросила у Джейсона:

— Скажите, а далеко ли отсюда «Дубовая бочка»?

— Мисс имеет в виду известное питейное заведение? — ничего не подозревая, уточнил дворецкий. — Оно рядом, вон там, на соседней улице.

— Прекрасно, — ответила Кэтрин таким тоном, будто речь шла о парфюмерной лавке. — Отведите нас туда, я хочу взглянуть.

— На что взглянуть, мисс? — Джейсон изумленно округлил глаза. — Порядочным девушкам нечего делать вечером возле паба. В этот час там полно нетрезвых матросов и всякого сброда, вроде мелких воришек и падших женщин.