Unknown

 Как нам описать Шато-Дезир, поместье, достойное принцев? В центре обширного ландшафтного парка, способного удовлетворить вкусы наиболее капризного любителя природы, посреди зеленых лужаек и глубоких лощин, холодных ручьев, дикого леса и мягкого редколесья находилось пологий склон, на нем стоял огромный особняк того грубого, но живописного стиля, который называют итальянской готикой. Возведен он был примерно в шестнадцатом веке. Гости заходили в благородные ворота, в убранстве которых преобладал вышеупомянутый стиль, но в различных их частях ионические колонны, рельефные своды и другие элементы римской архитектуры, смешанные с умирающей готикой, создавали огромное квадратное здание, в котором квадратные створчатые окна и треугольные цоколи или торцевые стены заменяли поле битвы, придавая поместью измененные черты итальянского здания. В центре двора из огромного мраморного бассейна, края которого были украшены прекрасными скульптурами лотосов, возвышалась мраморная группа - Амфитрита со своей морской свитой, чьи звучащие раковины и коралловые скипетры окатывали сияющими брызгами их стихии. Это творение, шедевр прославленного венецианского мастера, прожившего большую часть жизни в Виченце, приобрел Валериан, первый лорд Карабас, большую часть жизни проведший в качестве представителя своего монарха при дворе венецианского дожа, затем, наконец, он вернулся на родину и в строительстве Шато-Дезир попытался найти утешение после утраты своей прекрасной виллы на берегах Адидже.

 За воротами возвышалась башня с куполом, маленькое квадратное оконце которой, несмотря на мощные колонны, освещало комнату для хранения документов дома Карабаса. На несущих стенах ворот и во многих других частях здания можно было увидеть гербы семейства, в то время как высокие ряды дымоходов, возвышавшиеся по всей крыше, отличались таким странным строением и резьбой, что были украшением, а не уродливым наростом. Когда вы заходили в квадратный двор, с одной из его сторон оказывался старый зал, где огромные резные балки дубового потолка держались на кронштейнах семейных гербов на стенах. Стены эти были из камня, но посередине между полом и потолком - дубовые панели с необычной резьбой, на стенах - семейные портреты в массивных рамах кисти голландских и итальянских мастеров. У террасы, в верхней части зала, в соответствии с планировкой находилось эркерное окно, при виде которого вы едва ли понимали, чему восхищаться больше - сиянию его цветных граней или богатству готического орнамента, щедро цветущего на каменной кладке. Здесь также готические завитки и подвески смешивались с итальянскими арабесками, которые были привезены в Англию Гансом Гольбейном и Иоанном Падуанскиим незадолго до постройки шато.

 Сколь неистово затейливы эти старинные арабески! Здесь, в Шато-Дезир, на панелях старого зала, вы можете увидеть причудливые свитки, атлантов, чьи головы поддерживают ионическую волюту, в то время как для арки, возникающей из капителей, основой являются головы более чудовищные, чем у сказочных животных Ктезия, или столь нелепые, что вы забываете о классическом грифоне в гротескном представлении итальянского художника. Здесь была тараторящая обезьяна, ухмыляющийся пульчинелло, а вот - болтающий дьявол, которого можно увидеть в «Искушении святого Антония», а вот - скорбное мистическое лицо с бородой, которое подошло бы для заднего плана «Шабаша ведьм».

 Длинная галерея тянулась вдоль верхнего этажа с двух других сторон четырехугольного здания, внизу - выставочные апартаменты, иногда услаждавшие восхищенный взгляд любопытных туристов.

 Серые каменные стены этого старинного здания во многих местах были плотно увиты плющом и другими растениями-паразитами, чей темно-зеленый цвет листвы прекрасно контрастировал с багровым великолепием японской груши, изящно оплетающей окна нижних комнат. Вокруг поместься рос густой лес.  Тут был вяз, густые ветви которого склонялись подобно гроздьям винограда, раскидистый дуб с причудливо искривленными корнями, ясень с гладкой корой и изящными листьями, и субантарктический бук, и тонкая береза, и темная ель, грубой листвой являвшая контраст стволам своих более красивых сородичей или реявшая намного выше их листьев, паря в духе свободы, достойном дикого сына гор.

Замок окружали огромные увеселительные сады в духе романтических «Садов Вералума». Воистину, когда вы блуждали по их чарующим тропам, казалось, что нет конца их разнообразным красотам, неистощима их бесконечная новизна. Зеленые пристанища сменялись извилистыми тропами, из тенистой колыбели вы выскакивали на благородную террасу, и, например, если устали от бархатных лужаек, могли отдохнуть на мху, пока ваш разум умиротворяла нежная музыка водопадов. Теперь ваш любопытный взор следил за восточными животными, греющимися на залитом солнцем пастбище, отвернувшись от антилопы с белыми копытцами и темноглазой газели, вы замечали вольер столь огромный, что в его решетчатых стенах плененные певцы могли строить на свободных ветвях свои собственные естественные гнезда.