Unknown

Командир норвежского батальона миротворцев на мгновение замолчал. На его губах заиграла легкая улыбка - или что-то похожее на улыбку. Он начал рассказывать мне, как прочитал в норвежской прессе об инциденте, произошедшем пару недель назад. Один офицер норвежской армии, какой-то крутой майор, опубликовал статью о том, как он собирался показать британским спецназовцам кое-что об операциях и тактике на предстоящих учениях где-то за Полярным кругом. Я изо всех сил старался смотреть ему прямо в лицо. Но за моим отсутствующим выражением лица я уже мысленно возвращался к нашей встрече с упомянутым офицером.

Мы назвали его Мэйнваринг - я так и не запомнил его настоящее имя - в честь раздражительного персонажа сериала "Папочкина армия"²². Однако, в отличие от старого доброго Артура Лоу, в этом ублюдке не было ничего даже отдаленно привлекательного. Он был командиром роты горных частей норвежской армии, которой было поручено охранять нашу цель, крупный угледобывающий комплекс, на время учений.

Сюжет был простой. Мы были "красной командой" - допустим, диверсионной группой российского спецназа, одержимой идеей вывести цель из строя. Поскольку учения должны были проходить в течение ограниченного периода времени, мы приехали за день до этого из нашей штаб-квартиры, отеля в ближайшем городе, чтобы обсудить основные правила. Встреча состоялась в офисе Мэйнваринга, который временно разместился в самом центре шахтного комплекса. Мы вошли - я, майор из эскадрона "B" и его сержант-майор, думая, что беседа будет достаточно дружеской, но с самого начала она превратилась в настоящий словесный пинг-понг.

Мэйнваринг был высоким блондином, типичным нордическим типом. В основном мы прекрасно ладили с норвежцами, но этот парень был другим. Он начал с того, что с широкой ухмылкой на лице сказал нам, что нам понадобится весь эскадрон "B" и моя группа, горный отряд эскадрона "А", чтобы у нас был хоть какой-то шанс вывести из строя шахту. В противном случае, добавил он, мы могли бы вообще не приходить.

Майор из эскадрона "B" объяснил, как мне показалось, с некоторым терпением и смирением, что это не в стиле Специальной воздушной службы. Короче говоря, командир сказал, что для атаки на шахту мы будем использовать один патруль, всего четыре человека. Правда заключалась в том, что мы не могли подключить эскадрон "B": они были в другой части страны и занимались чем-то другим. Но Мэйнварингу не обязательно было это знать.

Высокий норвежец уставился на нас и рассмеялся. Ему было все равно, были ли мы спецназовцами или труппой клоунов-трансвеститов из погорелого цирка. Ни один простой патруль не смог бы пройти мимо отборных бойцов его горных войск, лучших в Норвегии. Мы должны были бы придумать что-нибудь получше.

Я думал, что в британской армии насмотрелся на выходки "рупертов", но этот был просто нечто. Не успел я опомниться, как уже обращался к норвежцу, излагая план. Командир эскадрона и сержант-майор наблюдали за происходящим с выражением легкого недоумения на лицах. Когда я осознал, что говорю, я понял почему.

Я обещал, что мы выведем из строя шахту, но не путем закладки бомбы в сторожку или в какое-нибудь другое доступное местечко на периферии комплекса, а проникнув в самый центр этой штуки.

- Мы заложим ее так, - сказал я, стараясь говорить легко и непринужденно, хотя внутри у меня все кипело, - что, если бомба взорвется, шахта будет закрыта навсегда.

Мне нравится думать, что я заметил, как дернулась мышца в уголке левого глаза Мэйнваринга, но, вероятно, я выдавал желаемое за действительное. Конечно, бомба никак не могла взорваться на самом деле, даже несмотря на то, что в ней было полтора фунта пластиковой взрывчатки. Но я все равно не стал вдаваться в подробности. Прежде чем Мэйнваринг успел собраться с мыслями, я предложил ему сделку. Если бы он захотел, он мог бы оставить освещение вокруг комплекса включенным - это были большие прожектора, такие, какие можно увидеть на спортивных стадионах, и мы бы все равно это сделали, только это заняло бы у нас три дня. Или он мог бы отключить половину из них, и мы бы сделали все за один раз. Это зависело от него.

Мэйнваринг собрался с духом и заявил, что ему не понадобится и двадцати четырех часов, чтобы найти нас. И, как он хвастался, мы даже близко не подойдем к шахте. Парень явно был не в себе, потому что его слова процитировали, дав возможность норвежцам прочитать их в своих национальных утренних газетах. Самое ужасное, что слух об этом дошел до Херефорда. Так что, подорвать шахту стало вопросом профессиональной гордости всего полка.

К счастью для нас, несмотря на то, что Мэйнваринг нарушил свое слово и осветил это место, как знаменитую иллюминацию в Блэкпуле, наши усилия окупились.

Как только Джо и Киви взорвали зажигательные устройства на гребне хребта, охранники начали бегать вокруг, как статисты в большом финале о смерти и разрушении из фильма о Бонде. А затем, когда пламя утихло, снова воцарилась тишина. Через несколько секунд мы были окружены. Затем охранники отвели нас прямо к Мэйнварингу.