Итак, построение здания базовых ценностей русского народа должно основываться на фундаменте высшей ценности традиционализма, утверждающей, что жизнь любого человека, рожденного земной женщиной, одна, сама по себе, имеет непреходящую ценность, она священна и неприкосновенна, чего бы нам не говорили и не пытались «научно» доказать Джонатан Свифт, Томас Мальтус, Давид Рикардо, Чарльз Дарвин, Фридрих Ницше, Адольф Гитлер и прочие, прочие, прочие.
Самый надежный путь для постижения этой высшей ценности, для безоговорочного принятия ее нашим сознанием, нашей моралью в форме ценностного чувства найден две тысячи лет назад рожденным тогда христианством. И путь этот называется любовь.
«Любовь есть абсолютно позитивное умонастроение как таковое, абсолютное утверждение, благоволение, преданность, созидание – подобно тому, как ненависть есть отрицание, разрушение, уничтожение <…>
…молодое христианство рассматривало ее как единство добродетели, как «величайшую» добродетель в одном ряду с “верой и надеждой”. Все благо, которое совершает человек, для христианина является нравственным лишь постольку, поскольку оно происходит из любви. Все другие ценности имеют ценность только благодаря ей».
Все начинается с приходом любви – новая жизнь, новое видение мира, новое восхождение на недоступные ранее высоты и все кончается с ее уходом. Проникнутое любовью отношение к человеческому существу, к любой человеческой жизни есть та непреходящая ценность человеческого общества, на основе которой это общество выжило во враждебных условиях необузданных сил дикой природы, кровожадных хищников, стихийных катастроф. С либеральной точки зрения чистого разума, здравого смысла рационального самосохранения иррациональное чувство любви матери, ценой собственной гибели спасающей жизнь своего ребенка, героизм воина, павшего на поле брани за свободу и счастье своих соотечественников, рассматриваются не иначе, как ничем не объяснимая глупость. Однако именно благодаря тому, что среди людей во все времена находилось достаточное число подобных «глупцов», человечество сохранилось, развилось и до сих пор существует на этой планете.
«Иррациональное» чувство искренней любви к ближнему до последнего времени было национальной особенностью русского народа. Однако культ индивида, уже двадцать лет насаждаемый ему либеральной пропагандой, постепенно делает свое дело, пытаясь столкнуть высшую ценность русского народа с ее пьедестала.
И вот уже вполне нормальный молодой человек, не страдающий психическими расстройствами, москвич, поливает спиртом заснувшего в его подъезде бомжа и затем его поджигает только потому, что тот, с точки зрения молодого человека, своей фигурой портит внешний вид его подъезда. А этот бомж совсем недавно был самым счастливым человеком, имел свой дом, свою семью, работу, в которой считался признанным мастером. И вдруг все кончилось – ни дома, ни работы, ни признания. Его малая родина оказалась банкротом. Остались только глаза голодных детей, в которых уже