Упражнения

Дафна налила рислинг в два бокала. Все эти месяцы после ухода Алисы она оставалась для Роланда главной опорой и надежным советчиком, ведя его сквозь пугающий лабиринт первых болезней младенца Лоуренса. Она также властно занимала его мысли – раньше и до сих пор. Она была большая, не тучная, а ширококостная, крепкая, рослая и светлые волосы носила на манер шестидесятых, расчесывая длинные пряди на прямой пробор. Здоровый румянец на щеках придавал ей сходство с деревенской жительницей, но она была дитя большого города или, точнее, нескольких городов. Единственный ребенок в семье врача-отца и учительницы-матери, Дафна среди всех знакомых Роланда обладала самым надежным тылом. Она унаследовала от родителей страсть к исполнению общественного долга. Природа одарила ее неиссякаемой энергией и организаторскими талантами, которые она проявляла на разных поприщах: в воспитании детей, проведении мероприятий, общении с друзьями. Она обладала богатой и глубокой памятью на людей. У нее были обширные связи в сфере, где пересекались педагоги и политики. Она познакомила своего мужа со Стивеном Литлчайлдом[81], восходящей звездой индустрии энергоснабжения. Если бы вы потеряли свой паспорт в джунглях Буркина-Фасо, вам стоило бы немедленно написать об этом ей. Даже если она и не была знакома с министром иностранных дел, она наверняка знала тех, кто мог бы помочь. Хорошо зная Алису, она не получила от нее ни весточки, чем была крайне удивлена.

Иногда он задумывался, не знала ли она об исчезновении Алисы больше, чем пыталась изобразить. Но она не раз давала ему странные советы. В прошлом месяце, например, она заявила, что пора ему «очнуться». У него были деньги от «Эпиталамиума». И новая одежда была нужна не только Лоуренсу. Роланд, по ее словам, жил как студент, как депрессивный студент. Неважно, вернется Алиса или нет, встряхнись. Двигайся дальше. Это она посоветовала ему съехаться с Кэрол. Если надо, женись! Дафна как-то пригласила их обоих на ужин, и та ей понравилась. Они обсуждали принципы управления телевидением и реформы, которые могли бы заставить телевидение учитывать интересы общества, а не только коммерческие возможности. Дафна свела Кэрол кое с кем из своих друзей, олицетворявших будущее вещания, которые собирались открыть продюсерскую компанию на Шарлотт-стрит. Предпринимательский дух овладел и левыми центристами.

Сегодня Роланд и Дафна обсуждали свою привычную тематику. Последние новости о польской «Солидарности». Восточным немцам позволили въезжать через территорию Чехословакии в Западную Германию. Роланд вспоминал о своих берлинских деньках в конце семидесятых. Лейбористы опережали консерваторов на девять пунктов, канцлер казначейства подал в отставку, сенсационно сменившие название либерал-демократы громко заявили о себе[82]. Один из выпущенных на свободу членов «Гилфордской четверки»[83] произнес зажигательную речь. Роланд рассказал о визите полицейского. Он уже не был настроен ломать из этого комедию, но не стал подробно рассказывать о своей дневниковой записи.

– Я бы не стала беспокоиться о канцелярии генпрокурора, – пробормотала Дафна.

Разговор ушел в сторону. Она стала рассказывать, как в выходные ездила с детьми в Чилтерн-хиллс[84] встретиться с подругой и поглядеть, как она и ее команда выпускают десяток гигантских стервятников – красных коршунов – в новую среду обитания.

Они помолчали. Она налила им по второму бокалу. Еще не было и семи вечера. Откуда-то из глубины дома послышался детский плач. Роланд дернулся было, но Дафна его остановила.

– Если там стряслось что-то серьезное, они знают, где нас найти.

И тогда он рассказал о жалобном вопросе Лоуренса, который малыш задал в четыре утра. Может быть, мама ушла, потому что он был непослушный?

– Я делаю вид, что она рядом. Когда он рассматривает ее фотографии, он с ней разговаривает. Я оберегаю его с помощью лжи. Ему всего четыре года, и на его вопросы становится все труднее отвечать.

– Но, в общем, он счастлив.

Это не был вопрос, но Роланд утвердительно кивнул. Он пришел к ней за советом, но сейчас не был уверен, что хочет его выслушать. Проблема была не в Лоуренсе, а в нем самом. Он знал, насколько приятно давать мудрый совет. Получить подобный совет может быть мучительно, если ты шагнул дальше. Но куда именно? Назад, на двадцать семь лет, к началу начал. Исчезновение Алисы оголило его прошлое. Так вырубают подлесок, чтобы расчистить пейзаж. В такие редкие моменты, как сейчас, он мог увидеть исходную точку, яркий источник света, направленный на все, что его беспокоило, на тех, кто приблизился к нему. Он часто думал о преподавательнице музыки, которая начала преследовать его с самой первой ночи. Может быть, пора найти Мириам Корнелл и поговорить с ней по душам? Эта важная мысль пришла к нему внезапно, но внешне он ничем ее не выдал.